Волкодав
Шрифт:
В этот миг рухнуло всё. Всё, чем жил Ваня чуть ли не с самого детства, показалось ему внезапно таким далёким, таким несбыточным. Его забирают в армию, хочет он того или нет. Он было хотел возмутиться, но, вспомнив слова матери, вовремя осёкся — всё же, Москва был далеко не тем, кому можно было возражать столь открыто.
— Твои земли, Орёл, как раз находятся именно в той столь сложной для нас местности, куда каждый год приходит Крым. Кстати, твоя мать, Тула, тоже защищает ядро царства — она входит в состав первой засечной черты, так что ты можешь считать,
Ваня молчал. Ему очень хотелось перенестись назад во времени, в детство, в сегодняшнее утро — словом, в ту пору, когда всё ещё было так хорошо.
— Курск, — обратился Великий Государь к тому самому незнакомцу, — некоторое время ты ещё можешь находиться в столице, восстанавливайся после полученных ранений, подбери для Орла всё необходимое в битве. Но главной же твоей задачей, как я тебе говорил ранее, является поиск всех твоих соседей и перетягивание их на нашу сторону. Орёл — лишь первый из многих, кого надо найти, и нам вполне повезло, что он всё это время был с нами.
— Почему именно он? Чем он сможет мне помочь? — Воспользовавшись небольшой паузой, наконец-то подал голос Курск. — Судя по его внешнему виду, он весьма далёк от нашего дела…
— Это пока что. Но то, каким воином он станет, зависит теперь только от тебя.
Курск не ответил, но было видно, что он явно не в восторге от нового напарника.
— Что до тех, кого тебе надо найти, то, в первую очередь, это Елец и его брат Воронеж. Если сможете привлечь к делу еще и олицетворение местной мордвы — вам же лучше, сами понимаете. С ним сложнее, чем с русскими, хотя, в общем-то, беда у нас общая, может и согласится.
— Понял. Не подведу Вас, Государь.
— Вот и славно. Не забывай ещё и то, что у нас не так много времени, как хотелось бы, и потому ты должен действовать быстро и четко.
Они говорили ещё о многом, но Орёл уже не вслушивался, ведь с его дальнейшей судьбой было уже всё ясно. Он уже не злился и не возражал, как порывался в первые минуты после известия. Первое впечатление уже прошло, и на Ваню нахлынула какая-то слишком тяжёлая грусть, почти что уныние, и потому ему стало почти что безразлично всё происходившее вокруг. Ну почему, почему даже мать не сказала ему этого раньше? Сейчас бы не было так больно и обидно за несбывшуюся мечту детства!
Но он не винил Тулу — он знал, что та любит его настолько, насколько может, и всегда желает ему только лучшего. Возможно, она просто не могла сказать ему о его судьбе раньше, чтобы не отнимать надежду.
Это жизнь, и в ней никто не принесёт никому на блюде их мечты просто так. Теперь Орёл жалел, что понял это слишком поздно.
Через некоторое время совет закончился, и Москва удалился. Орёл кинул заинтересованный взгляд на Курска, желая понять, куда пойдёт тот и что ему самому делать дальше.
Но никто из его собеседников не поднялся с места. Ваня понял, что на повестке дня было что-то ещё.
— Курск, — начал Касимов в свойственном ему размеренном тоне, — я понимаю, что ты не в восторге от напарника, но поверь, Москва знает,
— Серьёзно? А когда он неделю издевался над Новгородом, тоже знал?.. — Курск всё также не видел в Ване помощника. — Мне нужно будет сделать из этого сопляка воина, так? Да его уложат в первом же бою!
— Курск, пойми, мы не можем предложить тебе кого-то более подходящего, имея на руках того, кто представляет собой часть местной земли. Хочешь ты того или нет, тебе придется смириться. И сделать так, чтобы Крым больше не тревожил нас. По крайней мере, так сильно, как раньше.
Курск посмотрел на Орла и, вздохнув, замолчал.
— Если вы хотите, чтобы я сделал воина из этой девчонки, я его сделаю. Но, если он помрёт в каком-нибудь бою, я за это отвечать не буду.
— Твоё право, но в твоих же интересах сохранить ему жизнь.
— А вот это уже зависит от него.
Орёл сглотнул. Неужели на границе ситуация была настолько страшной?
Когда разговор закончился, и Орёл с его новым наставником были уже у двери, Касимов окликнул Курска.
— Курск, у меня к тебе есть еще одно дело. — Его голос немного дрогнул, выдавая большую значимость этих слов. — Вы же поедете на Дон в поисках Воронежа?
— Я пока не уверен, но скорее всего. Ему что-то передать?..
— Не ему… — Он запнулся. — Ты же помнишь… Диму? Он недавно сбежал… — Было видно, что татарину давались эти слова тяжелее предыдущих. Сейчас он уже не был таким непоколебимым, как раньше. Ушла даже та обычная холодность, сквозившая ранее в его взгляде, и теперь перед Орлом и Курском стоял обыкновенный человек, не лишённый желаний и страхов. — В общем… Говорят, он мелькал где-то в тех же местах и, возможно, там осел.
— Понимаю. Хочешь, чтобы мы его нашли?
— Да, если это возможно. — Касим снова замолчал, будто обдумывая что-то очень важное. — Я не прошу его возвращать насильно. Просто скажите, что здесь его любят и ждут. Надеюсь, он одумается…
— Хорошо, увижу — передам твои слова.
Курск хмыкнул. Ему не очень хотелось помогать Касиму, ведь тот был родственником Крыма, но отказывать в просьбе правой руке Москвы было бы опрометчиво, и потому он был вынужден дать обещание исполнить её. Да и если он будет в тех местах, как подумал он позже, её выполнение может оказаться довольно лёгким.
— Спасибо. Я буду благодарен любой вести.
После этого Курск спешно вышел в коридор. Орёл, оказавшись вырванным из мыслей, в которые он снова погрузился при разговоре, поспешил следом за ним. Теперь они были напарниками, и им предстояло очень о многом поговорить. К еде же, заранее приготовленной для него на столе в зале, он даже не притронулся.
Середина сентября 1570 года. г. Москва, Кремль.
Несколько следующих дней были отведены для согласования дальнейших действий и сборов в дорогу. Занимался ими в основном Курск, а Орёл же, будучи всё ещё очень далёким от всего происходившего, в основном слушал и вникал.