Волосы циннвальдитового цвета
Шрифт:
...
Парень ни о чем не подозревал, шел неторопливо, глазел по сторонам. Рассеянный, ненаблюдательный, по всей видимости, еще и легкомысленный - с таким союзником далеко не уедешь. Но с его помощью, Вадим в этом не сомневался, можно выйти на фигур крупнее. И тогда пешку Артема можно будет разменять.
Когда Курков проходил мимо скамейки на которой сидел Вадим, их взгляды встретились. Киселев приветливо улыбнулся.
– Погоди-ка, разговор есть, - остановил он Артема. Курков озадаченно посмотрел на него.
– Слушай внимательно, потому как от этого твоя жизнь зависит. Я сотрудник
Услышав это, Артем сделался бледным, как стена, отшатнулся, казалось, собирался бежать.
– Не паникуй и без глупостей. Ничего страшного не случилось. Пока. Есть разговор. Приватный. Побеседуем прямо сейчас, после того, как ты подготовишься, - сказав это, Вадим недвусмысленно постучал себя указательным пальцем по запястью.
– Возможно, мы придем к соглашению. Все понятно?
Курков, похоже, старался сохранить самообладание.
– Если это какой-то трюк, у вас ничего не выйдет.
– Подготовься к разговору!
– рявкнул Вадим.
– Ты меня слышишь? Никаких трюков. Время работает против тебя. Я останусь в выигрыше в любом случае. Ты мне нужен только потому, что я рассчитываю на сумму покрупнее обещанной.
Артем хотел было что-то сказать, но Вадим оборвал его жестом.
– Сейчас мы идем прямо к тебе, ты готовишься, и тогда мы беседуем. А пока - рот на замок. Спрашиваю последний раз - понял?
Артем кивнул, подозрительно изучая Вадима взглядом. Тем не менее, они поднялись на этаж Куркова, вошли к нему в квартиру, Артем замкнулся, ушел в ванную и пустил воду. Возился он там порядком, Вадим успел заскучать, но торопить Куркова не стал. Наконец, тот вышел. Парень осунулся, побледнел, правой рукой прижимал марлю к порезанной в месте сгиба руке.
– Какой ты отважный, я бы там резать не стал, - сказал Вадим.
– Чего ты хочешь?
– холодно спросил Артем.
– К делу, так к делу. Мы тебя вычислили, я шел сюда, чтобы подбросить тебе наркотики, - Вадим вытащил из кармана пакетик и швырнул его на стол.
– Если бы я так поступил, сервер-приемник предоставил бы нам санкции на расшифровку твоей базы и подробнейшее ее изучение. Мы бы непременно вышли на провалы в сигналах от твоих блюстителей и, соответственно, заподозрили бы в тебе окровителя. Это, в свою очередь, позволяет установить за тобой слежку. Собираем достаточно доказательств, и ты в лучшем для себя случае вылетаешь из города. Но как правило процессы над окровителями заканчиваются частной тюрьмой. А там, знаешь ли, не сказка. Работа с утра до вечера без перерыва и выходных. Да и кормят не ахти как, а из зарплаты вычитают львиную долю на эти поганые обеды. Я как-то бывал в одной из таких тюрем, проводил инспекцию. Заключенные злые, как собаки, но друг друга никогда не трогают, боятся. Любая провинность, и ты отправляешься на урановые рудники. Средний срок жизни заключенного там - семь-десять месяцев. Камеры в тюрьмах знаешь какого размера? Чуть больше четырех квадратных метров. А размещают там знаешь сколько народу? Иной раз по пять шесть человек. Экономят. Как перспектива такой жизни? Радует?
Артем отрицательно покачал головой.
– Я вот тоже думаю, повода для радости нет. На твое счастье, о маленьком секрете знаю только я. И в принципе, не так, чтобы заинтересован в твоем заключении. Но служба обязывает. С другой стороны, если бы ты мог предложить мне нечто такое, как бы сказать, интересное. К примеру, рассказал бы о перспективах совместного сотрудничества со справедливым распределением достатка, я мог бы смягчиться, позабыть о служебном долге и оказать тебе протекцию. Как смотришь на такой вариант?
– Сколько вы хотите за молчание?
– Сто тысяч в месяц, - сказал Вадим, глядя прямо в глазах Артему. Тот так и ахнул.
–
– Врать не хорошо. Ты в одном "Парусе" спускаешь состояние ежедневно.
Артем хмыкнул.
– Откуда вы знаете про "Парус"? Хотя чего я спрашиваю, и так понятно. Я не плачу денег за свои кутежи. Скажем, это маленькая компенсация за риск быть пойманным такими, как вы.
– Компенсация, говоришь, - Вадим пристально изучал лицо Куркова. Похоже, тот говорил правду.
– Тогда давай поступим иначе. Ты сведешь меня с людьми, которые всем этим заведуют. Я общаюсь с ними, мы беседуем, а ты активно способствуешь заключению между нами соглашения.
– Они не станут платить вам сто тысяч.
– Тем хуже для тебя, - улыбка стерлась с лица Вадима, он презрительно окинул Куркова с ног до головы.
– Вы не понимаете, так просто устроить встречу не получится. Они не шибко-то и доверяют мне. Я не так давно в этом бизнесе. Если расскажу им о случившемся, они, скорее всего, просто убьют меня.
– А ты подстрахуйся. Напиши их имена или клички, словесные портреты. Глядишь, я и без твоей помощи сумею их отыскать. На худой конец, можешь их шантажировать этим фактом. Скажи, он знает все о вас и в любой момент расшифрует базу, поэтому не резон причинять мне вред. Подействует.
– Я не уверен.
– Так!
– Вадим вскочил со стула, подошел вплотную к Артему.
– Я сюда не упрашивать тебя пришел. Сам придумывай, как будешь договариваться со своими хозяевами, меня это, честно говоря, не волнует. Сроку - неделя, не справишься, я так или иначе доберусь до тебя и посажу. Понял?! Если не понял, тебе же хуже. Проводи меня!
Артем растерялся, прижался к спиной к стенке.
– Дайте хотя бы месяц. За неделю я не смогу.
– Сказанное мной остается в силе. Ты либо справляешься сам, либо отправляешься в тюрьму. Надеюсь, дилемма тебе ясна? До скорой встречи, и от тебя зависит, столкнемся ли мы в следующий раз лбами или пожмем друг другу руки.
Вадим твердым шагом направился к выходу, потом замедлился, выдержал паузу.
– Я не заинтересован никого подставлять. Вот, - он закатал рукав и продемонстрировал Артему окровавленную повязку.
– Я не какая-нибудь крыса, наш разговор не хитроумная уловка. Я готов сотрудничать. Донеси это до своих хозяев. Обрисуй перспективы, которые открываются для нашего, - Вадим выделил слово "нашего", - бизнеса, если вы будете действовать совместнос с охранником-наблюдателем. Возможно, я несколько погорячился с суммой, готов снизить цену, скажем, до двадцати пяти тысяч, - он снова сделал паузу, якобы собрался уходить, но остановился в проходе и не оглядываясь произнес.
– И передай им, что если я не получу согласия, ты станешь первым, но далеко не единственным, кто отправится в тюрьму. Если понадобится, я вскрою весь этот гнойник, и твои хозяева будут пахать на частников там же, где и ты, если, конечно, доживут до суда. Собственник земли, знаешь ли, неравнодушен к наркоторговцам. Сын, говорят, у него погиб из-за этого. Вот и происходят всякие случайности, когда то один, то другой торговец не доживает до суда. Запомнил? Так им и передай.
Произнеся это, Вадим ушел, оставив Артема одного.
...
Перед следующей сменой Киселев страшно нервничал. Ему следовало рассказать о случившемся Игорю, но не открывать подробностей соглашения, которое он предложил заключить Куркову. Дело осложнялось еще и тем, что Олейников мог в любой момент просмотреть данные Артема и выяснит правду. Поэтому нужно первым залезть в базу и подчистить ее, но сделать это так, чтобы Игорь ничего не заметил.