Волшебная ферма попаданки, или завещание с подвохом
Шрифт:
Я замерла. Гнилые топи. Колдуны. Это была та самая зацепка.
Мы вышли из лавки. На обратном пути я молчала, переваривая услышанное и увиденное. Этот страх в глазах людей. Это унизительное подобострастие.
— Мне не понравилось, — сказала я, когда мы отошли достаточно далеко от деревни. — Что именно? — спросил он. — Всё. То, как они на вас смотрят. И как они смотрят на меня — из-за вас. Я чувствовала себя… экспонатом в клетке.
Он остановился и посмотрел на меня. В его золотых глазах была тень той самой древней печали, которую я видела вчера. — Это — цена силы, Элара, — сказал он тихо. — Это моя клетка вот уже тысячи лет.
Он сделал паузу, и его взгляд стал тёплым. Неожиданно тёплым. — Я просто… не хочу, чтобы ты была в своей клетке одна.
И в этот момент я поняла всё. Он не просто защищал меня. Он… делился со мной своим одиночеством. Он впустил меня в свою золотую, проклятую клетку, чтобы мне не было так страшно в моей собственной.
Я смотрела в его глаза и не знала, что сказать. Все мои саркастичные ответы, все мои колкости застряли в горле. Осталось только одно. Чувство. Огромное, тёплое, немного грустное, которое заполнило меня целиком.
Мы пошли дальше. Но теперь мы шли не просто как партнёры. Мы шли как двое заговорщиков. Двое изгнанников. Двое существ, которые нашли друг друга посреди враждебного, испуганного мира. И это было гораздо важнее и страшнее любой любви. Это было начало настоящего единства.
Глава 31
Утро после нашего триумфально-унизительного похода в деревню было оглушительно тихим. Атмосфера в доме изменилась. Напряжение никуда не делось, но оно стало другим. Раньше это было напряжение между врагами. Теперь — между… я не знаю, кем. Двумя людьми, которые случайно увидели душу друг друга и теперь отчаянно пытаются сделать вид, что ничего не произошло.
Кейден больше не смотрел на меня, как на назойливое насекомое. Теперь он смотрел на меня с каким-то тяжёлым, задумчивым интересом. Словно я была сложной рунической головоломкой, которую он не мог разгадать. А я… я старалась на него вообще не смотреть. Потому что стоило мне встретиться с ним взглядом, как в памяти вспыхивало его тихое, хриплое: «Я просто… не хочу, чтобы ты была в своей клетке одна». И моё сердце, эта глупая, предательская мышца, начинало выбивать чечётку.
Так, Соколова, хватит рефлексировать! — мысленно приказала я себе, яростно помешивая кашу. — Романтику будешь разводить, когда спасёшь мир, выплатишь ипотеку и заведёшь сорок кошек. А сейчас у нас работа! У нас есть зацепка!
За завтраком, который прошёл в этой густой, как патока, тишине, я решила взять быка за рога. Или дракона. Что, в принципе, одно и то же.
— Нам нужно поговорить, — сказала я, когда мы доели. — О том, что я слышала в лавке.
Кейден поднял на меня свои золотые глаза. Он ждал.
— Жена лавочника шепталась с соседкой, — начала я, излагая факты, как на совещании. — Говорили про Гнилые топи. Про какую-то «странную болезнь». Люди «сохнут заживо». И про зелёный свет по ночам.
Я ожидала, что он удивится. Но он лишь помрачнел. — Это хуже, чем я думал, — сказал он тихо. — Значит, они уже начали.
— Кто «они»? И что «начали»? — нетерпеливо спросила я.
Вместо ответа он сказал: — Зови гнома. Это касается нас всех.
Пришлось идти к люку-кочке и проводить «переговоры», которые включали в себя обещание испечь лепёшку с мёдом. Через десять минут Буркотун, ворча
Я повторила всё, что слышала.
Когда я упомянула про «сохнущих заживо» людей, Буркотун побледнел под своей густой бородой. — Серая хворь… — прошептал он. — Древнее зло. Я думал, о ней забыли сотни лет назад.
— Что это такое? — спросила я.
— Это не болезнь, ведьма, — ответил гном, и его голос был полон страха. — Это проклятье. Магия, которая пожирает жизненную силу. Она начинается с земли. Трава становится серой и ломкой, вода в ручьях — мёртвой. Потом она перекидывается на растения, на животных. А потом — на людей. Человек не болеет. Он просто… высыхает. Словно из него выпили всю жизнь до капли.
Я с ужасом посмотрела на Кейдена. Его лицо было похоже на маску из тёмного камня. — Это работа тех колдунов, — сказал он. — Или их хозяина. Они не просто ищут Сердце Горы. Они отравляют землю, чтобы ослабить её. И меня. Моя сила связана с этой долиной. Чем она слабее, тем слабее я.
Картина складывалась. Ужасная, чудовищная картина. Враг действовал не в лоб. Он вёл планомерную, методичную войну на истощение. Он травил всё вокруг, чтобы добраться до нашего маленького острова жизни. И до яйца.
— Но что мы можем сделать? — спросила я, чувствуя, как по спине ползёт холод.
— Нужно понять природу этой хвори, — сказал Кейден. — Изольда. Она должна была что-то об этом знать.
Снова дневник. Наша единственная надежда.
Я принесла книгу. Мы втроём склонились над ней. Теперь, когда у меня были ключевые слова — «серая хворь», «Гнилые топи», — я знала, что искать. Я нашла. Это был не отдельный раздел. Это были короткие, тревожные заметки на полях, разбросанные по всей книге. Видно было, что Изольда боролась с этим явлением. И боялась его.
«Зараза ползёт с болот. Зелёный туман. Растения умирают первыми. Магия земли слабеет».
«Пыталась поставить барьер. Не держит. Скверна просачивается, как вода сквозь песок».
«Источник силы в Топях. Тёмный. Древний. Нечеловеческий. Кажется, он питается самой жизнью».
А потом я нашла то, от чего у меня замерло сердце. Последняя запись, сделанная дрожащей рукой.
«Оно — единственный щит. Сердце Горы. Даже в стазисе, его чистое сияние сдерживает серую хворь. Моя ферма — это не саркофаг. Это… дамба. Последний рубеж. Если она падёт, хворь поглотит всё. Они знают это. И поэтому они бьют сюда. Они пытаются отравить воду, чтобы ослабить дамбу и прорваться к Сердцу».
Теперь я поняла всё. Наша ферма была не просто убежищем. Она была последним бастионом, который сдерживал чуму. И мы с Элиной, починив колодец и исцелив землю, не просто наладили свой быт. Мы укрепили оборону. Мы залатали пробоину в плотине. И враг это почувствовал.
— Что она предлагает делать? — спросил Кейден, его голос был напряжён.
Я перевернула страницу. Там была сложная схема. Схема нашей долины, с отмеченными на ней тремя точками. — Она пишет, что сдержать хворь можно, но для этого нужно усилить защитное поле. Создать три… очищающих маяка. На узлах силы долины. Они будут, как фильтры, очищать магию земли и отталкивать скверну.