Воображенные сонеты (сборник)

Ли-Гамильтон Юджин

193–194. Смерть Пака

I

Боюсь, что умер Пак — немало лет С тех пор, как знались смертные с бродягой; Исчез со всею крошечной ватагой, Чьи гнезда в чаще прятал бересклет; Да, эльфов нет, и не сыскать примет Дриады, что таилась за корягой; Нет ни наяд, речной одетых влагой, Ни фавнов, листоухих непосед. Дрозд-попрыгун, скажи, встречал ли ты Проказника веселого весною, Там, где росой увлажнены цветы? Лесная мышь, видала ль под сосною, Ты

малыша, где заросли густы, Прикрывшегося шляпкою грибною?

II

Подпрыгнул дрозд и молвил: «В самом деле, Мне Пак был добрый друг, почти родня, Хоть он и передразнивал меня; Я Пака знал, но он ушел отселе. Его нашли мы на грибной постели — Вьюрок и я — у высохшего пня, Покрытым снегом, на исходе дня; Замерз, похоже, в зимние метели». Лесная мышь сказала: «Старый крот Могилу вырыл, а четыре сони Беднягу опустили в темный грот; Там белка крест поставила на склоне: Имел он душу, как и ваш народ; А нам, зверькам, скорбеть и впредь и ноне».

Пак — лесной дух у многих западноевропейских народов, сродни славянскому лешему. В английском фольклоре это веселый эльф, шутник и проказник. Таким он предстает у В. Шекспира в пьесе «Сон в летнюю ночь» и у Р. Киплинга в цикле сказок «Пак с Холмов».

195. К Флоренс Сноу на форзаце книги сонетов

Я шлю своих родных лесов плоды: Вот клюква, что росой напоена; Вот иглица, для ног босых страшна; А вот черника с кряжистой гряды; Омела со слезинками слюды; Шиповник; облепихи желтизна; И синий терн, и тиса семена С тех троп, где Китса сыщутся следы. Не знаю я американских ягод, Но знаю, что цветок родил Канзас, Который может меж тюремных тягот Зацвесть внезапно, утешая глаз, Там, где кишат страдания, где за год Покажется любой бескрылый час.

Осенью 1889 г. подборка стихотворений Ли-Гамильтона, опубликованная в американском альманахе «The Magazine of Poetry and Literary Review», привлекла внимание мисс Флоренс Сноу из Канзаса. Она написала автору письмо; он ей ответил. Она послала ему свой сонет; он в ответ послал этот сонет. Позже он отправлял ей свои книги с автографами. Когда после выздоровления Ли-Гамильтон посетил Канаду и США, он провел несколько августовских дней 1897 г. в Канзасе, в гостях у Флоренс Сноу и ее племяницы Лидии Сейн. Отражением этого визита явилось его стихотворение «Белка» в сборнике «Лесные заметки» (см. приложение). Через полвека Ф. Сноу написала мемуары, 6-я глава которых посвящена Ли-Гамильтону (Florence L. Snow. Pictures on My Wall: A Lifetime in Kansas. — Lawrence: Univ. of Kansas Press, 1945. P. 107–121).

196. Горстке тургидума

Коричневато-желтая пшеница, Неизмеримо ты древней, чем та, Которую в далекие лета Сжинала Руфь, юна и смуглолица. Как хищник, Время все вобрать стремится В свои ненасытимые уста, Но выжила ты в сумке из холста, Под пологом египетской гробницы. Усни же в поле, словно в колыбели — Пусть вечная природы круговерть Тебя заставит зеленеть в апреле; И пусть потом твои мука и дерть Заполнят закрома, дабы не смели Мы говорить, что в Прошлом только Смерть.

Тургидум или английская пшеница — вид современной пшеницы, которая найдена в египетских пирамидах, а также при раскопках неолитических стоянок в Грузии и Швейцарии.

197. На

форзаце «Vita Nuova» Данте

Изгнанник проходил во время оно По городу, высок и изможден, Походкой мерной, как вечерний звон, Лицо укрыто сгибом капюшона. Его страшились жители Вероны, «Он побывал в аду!» — неслось вдогон; И детвора бежала с улиц вон, А кто смелей, смотрел настороженно. Но этот сборник им написан ране — Как будто он, держа в руке цветок, Стоит на знаменитой фреске Джотто С мечтанием о той, чьей хрупкой длани Не тронул на земле, но кто помог Ему постичь Небесные высоты.

«Новая жизнь» (итал. «La Vita Nuova») — сборник произведений, написанных Данте Алигьери в 1283–1293 гг., построенный в форме прозиметрума, т. е. чередующихся фрагментов поэзии и прозы.

Фреска Джотто — вероятно, имеется в виду портрет Данте в Палаццо дель Барджелло, написанный еще до изгнания поэта из Флоренции.

198. Вера

В Испании легенда бытовала О рыцаре, что много лет назад Вел за собой грабителей отряд И никогда не поднимал забрала. Когда же смерть в него вонзила жало, То любопытный обнаружил взгляд Лишь пустоту внутри железных лат, Зиявшую из черного провала. Да, Пустота в сражениях сильна! Она от Мекки и до Ронсеваля Прошла, неся ислама знамена: Пред ней народы в ужасе дрожали — И, как живая, корчится она Поднесь в кольчуге из дамасской стали.

Ронсеваль — селение и ущелье в Западных Пиренеях в Испании. Там в 778 г. баски уничтожили арьергард франкской армии короля Карла Великого, возвращавшейся после неудачной осады Сарагосы. В бою у Ронсеваля погиб маркграф Роланд — это событие послужило сюжетной основой для «Песни о Роланде». Легенда приписала его гибель сарацинам, и сражение стало одним из символов войны христиан с мусульманами.

199–200. Угар. Сентябрь 1889 г.

I

Вот так приходит смерть исподтишка: В жаровенке уже угасло пламя; Вы смотрите, как чад плывет волнами Над тлеющими углями, пока Витает рядом смерть — она робка, Но, осмелев, предстанет перед вами, Вопьется в губы черными губами, И жизнь уйдет, и упадет рука. Я помню — утро вам ласкало взгляд, И, глядя на встающее светило, Вы дальних гор вдыхали аромат; Так был ли слаще поцелуй могилы, Когда угара смертоносный яд Втянули вы и в жилах кровь застыла?

II

Когда б иного Данте привела Тропа туда, где мрачным лесом стали Самоубийцы, где они в печали Стенают от содеянного зла, Его окликнет бледная ветла, И шепот ваш прошелестит из дали; Он, ухо к белой приложив эмали, Услышит сердца стук в глуби ствола. Пусть спросит: «Эми, разве в том краю, Где воздух свеж, вы не были отрадой Для скованного хворями калеки? Зачем же юность пылкую свою Вы погубили по веленью Ада И в мертвый мир отправились навеки?»