Ворон из пустого гроба
Шрифт:
Намерения старика выглядели все загадочнее.
– Но, если ты считаешь себя виноватым, зачем сделал все это?
Кодзару ответил сразу же:
– Надо было! Давно хотел тебя встретить. Но встретить не мог. Давно был путь, а теперь стало так, что нет.
– Когда-то обезьяны и вороны общались?
– Да! – Обезьяна закивала молодому господину. Тот опешил. – Вместе служили Ямагами-сама, жили гордо, жили богато.
Его речь снова потекла плавно, и он вздохнул.
– Кто ест воронов, те ели людей. Запомнили вкус, сошли с ума.
Старик зашагал вперед, раздвигая лозу, и подошел к стене напротив двери.
– Вот путь.
Кодзару постучал по стене: она тоже оказалась дверью, увитой лозой, только была раза в два больше первой, сломанной. Она состояла из двух створок и напоминала дворцовые ворота Оо-мон.
– Здесь открывать. Открой. – Кодзару серьезно смотрел на молодого господина. – За ней дом ятагарасу. Обезьяны не открывать, ты открывать.
Он хотел сказать, что обезьяны не могут отпереть эту дверь, а молодой господин сумел бы. Поэтому и просит его сделать это.
– Поэтому я здесь?
– Да.
– Но зачем?
– Это надо. Как сейчас – нельзя. Все умрут. Но еще успеем.
От беспокойства лицо молодого господина исказилось, но Кодзару нетерпеливо продолжал:
– Ямагами-сама пропадет. Ятагарасу, обезьяны, все пропадут. Если путь открыть, станет получше.
– Подожди! Какая связь между Ямагами-сама и этими воротами? Объясни толком. Я не понимаю, что ты хочешь сказать!
– Я тоже знать почти нет. Но лучше сделать, чем не сделать. Открой скорее.
– Подождите, Ваше Высочество! – резко крикнул Юкия, пытаясь остановить молодого господина, которого торопил Кодзару.
– Что такое? – Наследник обернулся.
Паж указал ему на какую-то точку рядом с той дверью, через которую они вошли сюда.
– Взгляните, как росла эта лоза. Она вам ничего не напоминает?
Юкию что-то мучило с того момента, как они попали за дверь. Если вглядеться, становилось понятно, что лоза глицинии, обвившая весь зал, росла из нескольких точек. Молодой господин тоже осмотрелся, видимо поняв, что имел в виду Юкия. Сумио подошел к одной из таких точек, ненадолго замер перед ней и громко заявил:
– Это стрела! Она почти сгнила, но заметно, что глициния выросла из старой стрелы.
Молодому господину как истинному Золотому Ворону было под силу латать прорехи на границах Ямаути с помощью лоз глицинии. Для этого он сделал лук из свежесрезанного дерева и стрелы с каменными наконечниками [20] .
– Это место защищено чьими-то барьерами?
– Похоже на то. Кто бы их ни создал, он обладал способностями, равными твоим. И он запер эти двери не просто так. Стоит ли нарушать границу, пока мы не разобрались, что здесь случилось?
20
Этот эпизод описан в третьей книге цикла – «Золотой Ворон».
–
Молодой господин зашагал по залу, оглядывая стены, и вдруг замер, остановив взгляд на чем-то под дверью.
– В чем дело? – спросил Сумио, подошел ближе и ахнул.
К ним подскочил и Юкия, оставив Харуму на попечении Тихаи. Под лозой он увидел старые, высохшие останки. Они располагались так, будто человек присел, опершись на крепко запертую дверь. Кожа почему-то не сгнила, а высохла и еле держалась на костях. Человек был одет во что-то вроде одеяний священника – теперь уже непонятно, какого они были цвета изначально. От человека остались в буквальном смысле кожа да кости, длинные волосы собраны в узел, в руке лук.
Они оглянулись, чтобы узнать, куда смотрел покойный. Действительно, кости лежали прямо напротив стрелы в стене, откуда протянулись лозы.
– Похоже, границу закрыл он. Но сразу после этого по какой-то причине он испустил дух, – сказал молодой господин, осмотрев останки.
Когда он повернулся лицом к Юкии, тот потерял дар речи.
– Ваше Высочество?
Наследник на неверных ногах приблизился к трупу, протянул руку и коснулся его лица.
– Это я.
– Что?!
– Эти останки мои.
Паж почувствовал, что холодеет, но при этом начал узнавать.
– Эти останки – предыдущий истинный Золотой Ворон?
– К тебе вернулась память?! – удивленно воскликнул Сумио.
Молодой господин ему не ответил, но беспокойным взглядом обвел комнату.
– Нет. То есть да. Я умер здесь. Чтобы защищать мой род, ятагарасу. Всем сердцем, – пробормотал он и вдруг широко открыл глаза. – Дело плохо.
– Почему?
– Здесь нельзя находиться. Это место нельзя открывать. Скорее, надо вернуться тем же путем.
– Нельзя! Убегать! Нельзя! – неожиданно завопил Кодзару.
Чтобы защитить хозяина от опасности, Сумио мгновенно прыгнул между ним и обезьяной и попятился. У Кодзару сделалось несчастное лицо.
– Наверное, конец. Это нельзя, больше шанса нет. Ты убежал. Поэтому стало плохо. Ты опять убегать?!
Обезьяна начала говорить тихо, но к концу почти сорвалась на крик. Из-за переплетений глицинии послышались быстрые шаги и громкий голос Сигэмару.
– Тот молодой парнишка ведет сюда толпу обезьян.
– Что?!
– Они еще далеко, но времени мало.
– Проклятье. Значит, это все-таки ловушка, – с досады прищелкнул языком Сумио.
Однако Юкия спокойно сказал:
– Не суетись. Если доберемся до своего клубка, у нас будет преимущество.
Молодой господин бросил на Юкию быстрый взгляд:
– Успеем?
– Туда не так далеко идти. Даже если они налетят всем скопом, мы с ребятами справимся.
– А он?.. – Хозяин явно хотел сказать, что Юкия не учел лежащего без сознания Харуму, но проглотил свои слова.