Воронцов. Перезагрузка. Книга 2
Шрифт:
— Но начнем-то когда? — не унимался он, все допрашивая и возвращаясь к тем же вопросам.
— Сегодня и начнем, — кивнул я. — Только не спеши. Всему свое время.
Тем не менее, придя на лесопилку, я потащил его на другой берег. День обещал быть жарким, но вода в Быстрянке всё равно обжигала холодом — быстрая речка не прогревалась даже в самый зной. Обойдя по широкой дуге, в месте, где можно было переплыть реку, где течение было послабее, мы вернулись к лесопилке, только с другой стороны берега.
Мокрая одежда липла к телу, но солнце
Мужики, которые занимались обычными делами на другом берегу — кто дрова таскал, кто в желоб бревна подавал, кто доски собирал и укладывал в штабеля — заметили нас и стали махать руками, да кричать через реку:
— Эй, вы как там оказались? Зачем на тот берег забрались?
Мы махнули рукой, показывая, что всё хорошо. Крики стихли, но видно было, что любопытство разбирает всех — то один, то другой поглядывали в нашу сторону, отвлекаясь от работы.
— Вот тут и будем печь делать, — сказал я Петьке, широко обводя рукой площадку, — да кузню со стеклоплавильней ставить.
Петр почесал затылок, оглядываясь на другой берег, где кипела работа лесопилки. Водяное колесо медленно вращалось, поскрипывая на своей оси, приводя в движение пилы, которые мерно вгрызались в очередное бревно.
— А почему тут, Егор Андреевич? — недоумение отразилось на его лице. — Лесопилка же с той стороны. Там и колесо водяное.
Я присел на поваленное дерево, жестом приглашая его сесть рядом. Тут же выломал прутик и, ногой выровняв землю, начал быстро прямо на ней набрасывать план.
— Ну, во-первых — кузня и стеклоплавильня — это высокие температуры, огонь и искры, — я чертил на земле схему будущих построек. — А это возможный пожар. А у нас там что? — Махнул я в сторону лесопилки. — Правильно — доски, бревна, да деревянный ангар. Понимаешь, к чему я? — Петр кивнул, — ну да, загореться может.
— А тут мы сделаем здание из глины, — я показал в сторону, где мы переплывали реку и там недалеко от берега видели красноватую глину. — Оно и пожара не будет бояться, и тепло нормально держит.
Солнце поднималось всё выше, воздух начинал дрожать от жары. Вдалеке над лесом кружил ястреб, высматривая добычу.
— А что водяное колесо, — продолжал я, — так оно почти посередине, ну чуть ближе к лесопилке. Сделаем вал составной, да и дотянем сюда. Либо на гибком приводе. Придумаем.
Я прикинул расстояние от колеса до нашей площадки — метров пятнадцать, не больше. Вполне реально.
— А на ту сторону мы положим мост, — я добавил к своему чертежу линию, соединяющую берега. — Нужно только опоры покрепче сделать, чтоб льдом по весне не порвало. А еще лучше — отбойники для льда предусмотреть. Тут ширина реки — двадцать-двадцать пять метров всего-то.
Петр
— А это вы хорошо придумали, Егор Андреевич! — он даже привстал от воодушевления. — Мост-то давно нам нужен был, а так и дело сделаем, и переправу наладим!
Я кивнул, довольный его реакцией. Встал, отряхивая штаны от прилипших листьев и травинок.
— В общем так, — голос мой стал деловым, — опоры делаете такие же, как для колеса — основательные, доски на мост — вон пруд пруди.
Я кивнул на штабеля досок, аккуратно сложенные на той стороне.
— По краю моста предусмотреть место для крепления вала от колеса — мы с другой стороны его установим. Это первое.
Петр кивал в такт моим словам, мысленно уже строя и мост, и кузню, и все, что я говорил.
— Дальше — глину пусть мужики собирают, — снова указал на место, что мы заприметили. — Ту, что красная. Будем из нее металл добывать, да потом из нее же печь сделаем, а остальную — оставим для изготовления керамики.
— Так получается, мы из глины металл с помощью тех камней сначала добудем, а потом ее для печи и стен применим?
— Да, Петь, все правильно. Та глина после того, как мы металл отделим — она белой станет. С нее потом и керамику будем обжигать, но то потом. А на самом деле, нам с песком, можно сказать, что повезло, когда металл удалось собрать таким способом. В кварцевом песке его гораздо меньше. Мало, даже, можно сказать. А вот в красной глине — побольше будет. И то, если там только оксид железа, то он практически не магнитится. Тогда и добывать его будет сложнее.
— А это как?
— Помнишь, я говорил тебе за патош?
— Как не помнить. Вчера же только рассказывали.
— Так вот, когда её выпаривать будем, там будет выделяться газ, который испаряется — его нужно будет собирать, ну направлять по трубкам, так, чтоб через порошок глины пропускать. Как это сделать я еще не придумал, но тогда оксид железа превратится в железо и оно точно к магниту будет прилипать, как миленькое.
— Странные вы вещи говорите, Егор Андреевич, но спорить не буду. Честно говоря, я уже ничему не удивляюсь, никаким вашим словам да задумкам. Так что, что бы вы не придумали — я во всем помогу и сделаю так, как вы скажете.
Я лишь хлопнул его по плечу.
— Потом смотри — опил — можно начинать жечь, — я продолжал выдавать указания. — Выкопайте яму, да подальше от лесопилки. И в ней пусть перетлеет. Золы нужно много.
Я вздохнул, понимая, сколько всего еще предстоит сделать.
— Да, всего нужно много, Петька. Пока ясен план?
— Ясен, Егор Андреевич, — он выпрямился, готовый бежать выполнять.
— Ну тогда приступайте, — я снова хлопнул его по плечу.
Мы вернулись обратно к лесопилке, переплыв реку в том же месте. Вода показалась еще холоднее — видно, солнце разогрело наши тела, и контраст стал заметнее.