Восхождение. Начало

AllianceSpecter

— Прекрасный солнечный день. — Старик ожидал Артиоса на скамейке рядом с крыльцом. Зажмурившись, он и вправду наслаждался хорошей погодой.

— Не могу не согласиться, уважаемый Гернон, — слегка поклонился Артиос.

— Что же, пройдём внутрь и поговорим. — Староста поднялся и вошёл в свой дом.

В избе всё находилось на своих же местах, как и раньше: тот же деревянный стол, та же печь. Мебели было не так много, и из-за этого помещение выглядело пустоватым.

— Прошло всего несколько дней, а ты уже свободно разговариваешь на нашем языке, — начал старейшина

Гернон. — Твои успехи удивляют.

— Ваш язык очень похож на мой родной. — Артиос уже знал, в какое русло пойдёт разговор.

— На твой родной? На межвидовом языке говорит всё королевство Стенос, его соседи и, наверное, весь континент. Не верится мне, что ты из столь дальних земель. Такой путь занимает десятилетия и полон опасностей, а ты даже не маг, вроде как.

— И тем не менее я не вру. Я из очень дальних земель. — Лицо гостя из другого мира не выдавало никаких эмоций. — Так уж получилось, что я оказался у вас.

Некоторое время Артиос играл в гляделки со стариком, после чего тот прервал молчание.

— Не врёшь… Но и всей правды не говоришь. Не буду лезть в твои дела, они меня не касаются. До тех пор, пока ты честно трудишься, тебе будут рады в нашей деревне. Но ты ведь не останешься? — Гернон скорее утверждал, нежели спрашивал.

— Не останусь, — подтвердил Артиос, амбиции которого не позволяли надолго задерживаться в деревне.

— Через несколько недель приедет торговец, ты можешь отправиться с ним в город, если он согласится тебя взять. Путь неблизкий, пешком придётся идти слишком долго, да и опасно нынче одному путешествовать. — На этих словах старик глубоко задумался, ушёл в себя, будто что-то вспоминая.

— Благодарю за совет, старейшина. А зачем вы меня хотели видеть? — вернул к реальности своего собеседника Артиос.

— Просто хотел ещё раз напомнить, чтобы ты не создавал проблем. Люди тут живут добрые, не хочу, чтобы ты им мешал.

— Я вас услышал, проблем доставлять не собираюсь, и как только смогу, покину вас.

Старик удовлетворённо кивнул, после чего попрощался со своим гостем, который, выйдя из дома, тяжело вздохнул. Как мало он знал об этом мире. Нужно будет расспросить кого-нибудь, стараясь не вызвать подозрений. Последнее, чего хотел Артиос, — привлекать к себе лишнее внимание.

В любом случае нужно сначала стать сильнее, а сила заключается в знаниях и информации. Неплохо было узнать, что за ядро вживил в него некий Толерос, сделка с которым висела над бывшим наёмником дамокловым мечом.

Мрачные мысли сделали летний день холоднее. А может, всё же причина в тучах, закрывших солнце? Так или иначе, Артиос уже подошёл к кузне для нового урока. Но кузнец, к удивлению бывшего наёмника, был не один.

— Ты починишь это снаряжение! — почти переходя на крик, говорил Ирею лысый мужчина, нет, скорее парень лет двадцати.

За спиной лысого стояли ещё четверо. Артиос не раз встречал подобный тип людей, они приходили к нему в детдоме, отнимали его порцию еды. Таких же он потом отлавливал по одному и калечил, такие же потом калечили его. Бандиты, одним словом, хотя выглядели они жалко.

— Я

ещё не закончил ваш прошлый заказ, — сквозь зубы процедил кузнец.

— Какого чёрта? Ты должен был его выполнить ещё неделю назад! — возмущался лысый, видимо, лидер этой шпаны.

Именно шпаны, ведь у них даже мечей не было. Ржавый тесак, две дубины, нож и старый подгнивший лук, вот и всё снаряжение. Они скорее вызывали смех, нежели страх. Ирей со своим кузнечным молотом выглядел более внушительным и сильным, чем эти отбросы, но тем не менее мастер их почему-то терпел. Хотя и так очевидно почему.

— Я всего лишь деревенский кузнец. У меня нет опыта в починке оружия и брони. — Голос кузнеца был спокоен, а лицо не выражало эмоций.

— Ты кусок дерьма. Если не выполнишь в срок, клянусь, наш главарь об этом узнает. И тогда сюда придут люди, не настроенные на разговор. Они сожгут твою кузню вместе с соседними домами, — лысый плевался ядом подобно змее, а рядом его дружки гадко ухмылялись.

— И кто тогда будет чинить ваше снаряжение? Где вы будете брать пищу? Сами на поля пойдёте работать? Не пытайся угрожать нам, сынок, — легко парировал Ирей.

Лысый был уже готов взорваться от ярости, казалось, он сейчас ударит кузнеца. Но вместо этого он просто пнул стойку с инструментами. Деревянная подставка с грохотом упала, инструменты разлетелись. Потом лысый продолжил разносить всё, до чего мог дотянуться. Народ, сбежавшийся на шум, молча стоял и наблюдал за происходящим.

— Это можно починить, — тихо проговорил кузнец, видя, как бандит пинает плоды его труда.

Следующий удар пришёлся по лицу кузнеца.

— Почини это, — прорычал лысый.

Кузнец от неожиданного удара аж присел, но не спешил подниматься. Хотя одной могучей рукой Ирей мог бы сломать засранцу шею.

Очевидно, кузнец не просто так позволял ублюдкам издеваться и терпел унижения. Это понимал и народ, наблюдающий за происходящим. Нет, они уважали кузнеца, и после произошедшего каждый помог бы мастеру. Они просто боялись, но не этих жалких шестёрок, а того, кто стоит за ними.

Артиосу же было плевать, чего там боится вся деревня, плевать на объективные причины смирения кузнеца. Он просто не мог на это смотреть, потому что ситуация до боли напоминала ту, что была в его прежней жизни, в детдоме. Воспоминания прошлого пролетели перед глазами, затронув один из глубоко зарытых внутри комплексов.

Шли года, десятилетия, но шрамы прошлого навсегда оставили отпечаток на бывшем наёмнике. Многим может показаться смешным, что такой взрослый и матёрый наёмник до сих пор переживает детскую травму. Но они понятия не имеют о чём говорят, они никогда с подобным не сталкивались. Раскалённым ножом прошлое вырезало эти комплексы на сознании юного Артура и останутся они с ним до конца, тенью преследуя и мешая.

Артиос просто кипел от ярости, а перед глазами проносились детские годы. Его ловили толпой и избивали, просто потому что… Потому что могли, детская жестокость не знает границ. Но бывший наёмник ничего не забывал и никогда не прощал, никогда этому уже не научится.