Восхождение
Шрифт:
— Товарищ Краснов! — еще издали закричал он. — Приношу извинения за опоздание. Неотложные дела задержали в городе. Надеюсь, вы еще не успели составить превратное впечатление о нашем промысле?
Я пожал протянутую руку, заметив, что Рахманов не удосужился даже запачкать ее для достоверности. Ладонь оставалась безупречно чистой, с аккуратно подстриженными ногтями.
— Мы уже довольно подробно ознакомились с состоянием дел, — ответил я сдержанно. — Картина, признаться, удручающая. Но остался еще один важный объект. Хранилище
Лицо Рахманова едва заметно дрогнуло, но он быстро вернул себе самообладание:
— Разумеется, мы ничего не скрываем. Но должен предупредить, что плановые поставки задерживаются, и запчастей несколько меньше, чем хотелось бы. Экономическая блокада, международная обстановка…
— Непременно учтем эти обстоятельства, — кивнул я. — Ведите, товарищ Рахманов.
Технический директор неохотно повел нас к длинному кирпичному зданию с зарешеченными окнами и тяжелыми металлическими дверьми. У входа дежурил вооруженный охранник, который вытянулся при виде начальства.
Внутри склада царил полумрак, лишь узкие полоски света проникали сквозь запыленные окна под потолком. Помещение оказалось заставлено металлическими стеллажами, на которых в относительном порядке размещались различные детали, инструменты и оборудование.
Завадский немедленно приступил к инспекции, методично переходя от полки к полке и проверяя наличие ключевых комплектующих.
— Буровые долота? — спросил он у кладовщика, худощавого мужчины с испуганным взглядом.
— В этом ряду, товарищ инспектор, — кладовщик торопливо открыл один из ящиков, демонстрируя его содержимое.
Завадский взял в руки буровое долото и внимательно осмотрел его:
— Это не новое изделие. На режущей кромке видны следы эксплуатации. Его отшлифовали и выдают за новое?
— Точно, — тихо подтвердил Касумов. — Старые долота полируют и возвращают на склад как новые запчасти. А деньги за настоящие новые списываются в полном объеме.
Рахманов нервно вмешался:
— Это опытные образцы для испытаний. Новая партия ожидается на следующей неделе.
— Любопытно, — Завадский не отступал, переходя к следующему стеллажу. — А запасные клапаны для паровых машин? В цехе мне сказали, что их невозможно получить со склада уже несколько месяцев.
Кладовщик, бросив тревожный взгляд на Рахманова, развел руками:
— Исчерпаны, товарищ. Заявки отправлены, ждем поставок.
Завадский бросился к дальнему углу склада, где под брезентом виднелись какие-то объемные предметы:
— А это что? — он резко сдернул покрытие, обнажив штабель новеньких клапанов в заводской смазке. — Вот они, ваши «исчерпанные» запчасти!
Лицо Рахманова побагровело:
— Это специальный резерв на случай аварийных ситуаций! Его нельзя расходовать на текущие нужды!
— Интересно, — я подошел ближе, разглядывая блестящие металлические детали. —
Воодушевленный Завадский продолжал методично исследовать склад, обнаруживая все новые несоответствия между декларируемым дефицитом и реальным наличием запчастей.
— Поршневые кольца, буровые шланги, тросы, подшипники, — перечислял он, открывая ящик за ящиком. — Всего в избытке! При этом на промысле используют изношенное до предела оборудование.
— Это вопиющая некомпетентность, товарищ Рахманов, — резко заявил Завадский, поворачиваясь к техническому директору. — Либо преднамеренный саботаж. Как технический руководитель вы не можете не знать об этих запасах. Почему они не используются для поддержания оборудования в рабочем состоянии?
Рахманов, растеряв свою холеную надменность, лишь нервно поправлял галстук:
— Вы не понимаете специфики управления таким сложным хозяйством. Есть установленные процедуры, планы снабжения, особые резервы…
— Процедуры важнее человеческих жизней? — Завадский не скрывал возмущения. — Важнее производственных показателей? В то время как десятки машин простаивают из-за нехватки простейших деталей, эти запчасти лежат здесь и ржавеют!
Я решил вмешаться, видя, что конфликт накаляется:
— Товарищ Рахманов, ситуация действительно выглядит крайне неблагополучно. Мы подготовим детальный отчет с выводами и рекомендациями. А пока хотел бы ознакомиться с вашими планами модернизации. Они ведь существуют?
Технический директор явно обрадовался смене темы:
— Конечно! В центральном офисе промысла подготовлена вся документация. Если позволите, мы переместимся туда для более комфортного обсуждения.
Покидая склад, я незаметно кивнул Мышкину, который все это время тихо наблюдал за происходящим из угла помещения. Он понял без слов. Нужно тщательно задокументировать выявленные факты и обеспечить сохранность этих запчастей как вещественных доказательств.
Центральный офис промысла располагался в двухэтажном здании из красного кирпича с претенциозным портиком. Еще одно наследие нобелевской эпохи.
Внутри царил относительный комфорт. Вестибюль с мраморным полом, просторные кабинеты с высокими потолками, телефонная связь с городом.
В большом конференц-зале Рахманов с видимым облегчением развернул на столе комплект чертежей:
— Вот наши планы модернизации на ближайшую пятилетку. Как видите, предусмотрена поэтапная замена паровых приводов на электрические, внедрение новых методов бурения…
— Эти планы утверждены три года назад, — вмешался Касумов, указывая на даты на чертежах. — И ни один пункт до сих пор не реализован. Даже там, где не требуется дополнительного финансирования.