Воскресший гарнизон
Шрифт:
— Это я уже поняла, — ответила ему той же улыбкой Софи.
Позаимствовав у коменданта «Шарнхорста» мотоцикл, он усадил Софи в коляску и устроил небольшую экскурсию по центральной штольне, время от времени объясняя, какие объекты — электростанция, госпиталь, морг и зомби-морг, а также «Лаборатория призраков», арсенал, склады продовольствия, охранные доты, водокачка с подземным водохранилищем — расположены в той или иной боковой штольне или в каком-то тупиковом ответвлении. А еще Софи наносила на карту-схему отдельные большие выработки, представлявшие собой солидные подземные залы, гроздьями свисавшими по обе стороны «гросс-штольни», уже именуемой в простонародье «Фюрер-штрассе».
— Карты этого
— Только в сейфе коменданта. В папке «Секретные дела имперского значения».
Софи помнила, что само наличие в служебном сейфе папки с таким грифом свидетельствовало о причастности данного руководителя к высшей иерархии СС и рейха. За утерю хотя бы одного листика или за появление где-либо копии любого из документов этой папки людей отправляли в подвалы СД или гестапо.
— Хотите сказать, что не доверяют даже начальнику службы безопасности лагеря?
— Как вы успели заметить, Софи, я прекрасно ориентируюсь в наших подземельях без каких-либо карт.
— Понимаю: заказать для себя копию — значит создать еще один потенциальный источник утечки информации.
— Знать бы, в какой разведшколе вас обучали, Софи.
— Для вас это не тайна. Сначала женская группа «Альпийской школы» в румынских Карпатах, затем секретная женская группа «Специальных курсов особого назначения Ораниенбург» [57] , на которых не очень-то успешно познавали диверсионные азы и вы сами.
57
«Специальные курсы особого назначения Ораниенбург» (именуемые еще «Фридентальскими курсами» или «Фридентальской диверсионной школой») располагались в замка Фриденталь в Ораниенбурге, неподалеку от Берлина. Замок обладал большой, отгороженной территорией, позволявшей проводить «обучение на местности» практически всех рельефов. На этих курсах обучались представители многих национальностей, это была диверсионная элита мира, которая со временем могла возглавлять свои, национальные диверсионные школы, разведывательные сети, повстанческие движения. Там обучались многие претенденты на трон, а также на кресла президентов, премьеров, лидеров партий...
— Вы обучались во «Фридентальской школе»?! — сообщение об этом оказалось настолько неожиданным для барона, что он чуть было не «вогнал» мотоцикл в боковую колонну гросс-штольни.
— В «Секретной женской славянской группе».
— Да слышал я об этой группе, слышал! Вы базировались вне замка, в специальном пансионате...
— Не будем уточнять, — мягко прервала его Софи.
— Мне и в голову не приходило, что вы могли входить в состав этой группы. Я, конечно же, попытался бы...
— Мы обучались там исключительно под оперативными псевдонимами, — напомнила ему Софи. — Настоящие имена известны были только двум сотрудникам отдела диверсий Управления зарубежной разведки СД: его начальнику, то есть Отто Скорцени, и начальнику агентурного сектора, который тоже не имел права запоминать их.
— Знаете, как именовал эту группу сам Скорцени?
— Если это проверка, то не утруждайтесь. Знаю. «Группа жен диктаторов» — вот на что он расщедрился. Хотя я решительно выступила против такого определения, требуя, чтобы в эту группу входили женщины, сами способные становиться лидерами движений, стран, племен и народов. Было принципиально важно — на что нацеливают слушательниц этих курсов, получавших такой же объем диверсионной подготовки, как и мужчины. По этому поводу мы однажды схлестнулись так, что Скорцени, наш «Обладатель Шрамов», чуть было не схватился
— Позвольте, Софи, уж не вы ли были назначены командиром-старостой этой группы первого набора?
— И как только вы догадались, барон? — одарила его ироничной улыбкой Софи. — Если он когда-либо упоминал обо мне, то наверняка именовал «герцогиней».
— Точно, «Герцогиня»! Какой же я идиот, что не поинтересовался, о ком идет речь.
— Ваше счастья, что не поинтересовались, иначе пришлось бы стреляться на дуэли с самим Обладателем Шрамов.
— Все зашло настолько далеко? — вскинул брови барон.
— А что поделаешь, если моя ершистость лишь раззадоривала Скорцени?
— Нет, Софи, решаясь на дуэль со Скорцени, я предпочел бы не пистолеты, а сабли или шпаги, чтобы на лице этого «Обладателя» одним шрамом стало больше [58] [59] ,
— Причем с татуировкой под ним: «От барона фон Штубера». — Они посмеялись над своими словами, как над давнишней студенческой шуткой, и вновь двинулись в путь. Барону всегда нравилось умение Софи развивать любую, самую сумбурную его мысль. Этим она чем-то напоминала штурмбанфюреру вечного фельдфебеля Зебольда. — Кстати, мне известно, что вы с Отто давно стали друзьями, барон, — на всякий случай поспешила умиротворить его Герцогиня.
58
Шрамы на лице Отто Скорцени отнюдь не были боевыми отметинами, как считали многие. Будущий первый диверсант рейха удостоился этих отметин во время некоей студенческой дуэли, и всю жизнь гордился ими как ритуальными шрамами мужества. Существовал даже слух, будто бы Скорцени сам упросил некоего своего друга «ритуально наградить» его этими «мужскими шрамами храбрости», хотя поверить этой версии непросто.
59
Сушинский Б. И.
— Первыми это убеждение нам навязали журналисты, когда готовили документальный фильм об операции по похищению Муссолини.
Не таясь от Штубера, Софи храбро нанесла весь маршрут следования на листы бумаги, лежавшие у нее на командирской планшетке, не забыв и обо всех тех объектах, о которых барон только что упоминал и к которым нужно было добираться, преодолевая сталактитовые пещеры.
— Это я — чтобы не заблудиться, когда останусь без надежного проводника, — объяснила свое пристрастие к картографированию. — Впрочем, судя по количеству постов, блуждание гостей по лабиринтам лагеря у вас не поощряется.
— И даже смертельно опасно, поскольку здесь полно зомби и просто одичавших от подземельной жизни солдат, — полушутя предупредил ее Штубер.
— Постараюсь быть очень осторожной.
Завершалась экскурсия возле отсека, в котором трудился скульптор Орест. Аккуратно сложив свои листики со схемой, Софи также аккуратно поместила их в боковой карман куртки Штубера, объяснив:
— Я жуткая растеряха, барон. Но, как и обещала, стараюсь быть осторожной. После выхода на поверхность не забудьте напомнить мне об этих листиках.
«Кажется, усилия инструкторов Фридентальских курсов особого назначения в самом деле не были напрасными» — бодро отметил про себя Штубер, стараясь не думать о том, в какую авантюру втягивает его в эти минуты многоопытная Герцогиня.
Едва он успел сказать себе это, как с противоположной стороны штрека приблизилась две машины, из которых вышли лже-фюрер, Скорцени, комендант и люди из свиты.
— Кажется, нас опередили, Софи. У скульптора Ореста высокопоставленные гости. Что будем делать?