Восьмая жена Синей Бороды – 2
Шрифт:
– Ты точно надышался в замке миазмов и сошел с ума!
Герцогиня с надеждой взглянула на Энни:
– Скажите хоть вы, что хотите замуж за моего балбеса.
– Хочу, – без промедления ответила она. Кристиан с удивлением посмотрел на бывшую невесту.
– Вот, видишь! Эниана считает тебя достойным кандидатом, – как маленького принялась уговаривать внука герцогиня.
– Все потому, что ей не с чем сравнивать.
– Я уже разослала пригласительные.
– На свадьбу?
– Ну, не на свадьбу, – замялась герцогиня. – У нас ни платья, ни меню, ни согласованной
– Вот как раз и представите Эниану. Все к лучшему. А сейчас простите, вынужден удалиться. У меня дела, – Кристиан поднялся из-за стола и, не удостоив Энни взглядом, ушел.
Энни проследила за ним до тех пор, пока он не скрылся в дверях, и закусила губу, чтоб не расплакаться.
– Пожалуй, я все-таки выпью, – герцогиня залпом осушила бокал с каплями.
Затем она пересела поближе к Эниане.
– Дорогая, что все-таки между вами произошло. Ведь все было хорошо.
– Кристиан вспоминал свое детство, а потом сказал, что если он женится на мне ради наследства, то будет похож на своего отца. А его он не очень любит.
– И есть за что его не любить, – вздохнула Беатрисса. – Но Кристиан не такой.
– Я знаю.
– Должна признаться, я горжусь им. Когда для получения больших денег нужна такая малость как сделка с совестью, большинство выберет сделку. С совестью всегда можно договориться. И чем больше на кону, тем обычно она сговорчивей.
– И что теперь? Он продаст замок? Там же не только плохие воспоминания, но и светлые.
– Недвижимость не так быстро продается. Дай бог, до моей смерти не продаст. Если вдруг найдется покупатель, я всегда могу перекупить Бриенн. Да и наследство я завещаю ему. Это мой единственный внук, и я еще не выжила из ума, чтоб раздаривать свое богатство церкви.
Энни улыбнулась. Все-таки герцогиня умела проигрывать с достоинством, и нищета Кристиану не грозит. Хотя бы за это Энни могла не переживать.
– Вы мне нравитесь, Эниана, – продолжила герцогиня. – И вне зависимости от отношения к вам моего внука, вы всегда будете дорогой гостьей в этом доме. Мне очень жаль, что так получилось. И все, что я смогу для вас сделать, я сделаю. Вы будете блистать на празднике в вашу честь. Все будут покорены вами. Уж я это обещаю.
Глава 9
До приема во дворце Беатриссы оставалось две недели.
Оскорбленная гордость Энни требовала немедленного возвращения в Ольстен. Но благоразумие подсказывало, что жизнь – длинная и непредсказуемая и не нужно упускать возможность вернуть утраченную репутацию. С клеймом парии жить гораздо сложнее, любой знатный двуногий будет мнить, что ты обязана пасть перед ним ниц и целовать носки его туфель только потому, что он соизволил уделить тебе толику внимания.
Кроме того, ей было жаль Беатриссу, которая ей ничего плохого не сделала.
Кристиан целыми днями где-то пропадал, и Энни почему-то это злило. Где он бродит? Чем занимается? Девок в тавернах тискает? А может, подыскивает себе
На следующее утро после объявления Кристианом своего решения Беатрисса потащила Энни в Тур к лучшим модисткам. За такое короткое время ни одна умелица сшить праздничный наряд не взялась. Поэтому пришлось выбирать из готового. Все равно потребовались значительные переделки, где-то ушить, где-то подрубить подол и добавить деталей.
Герцогиня получала истинное удовольствие, подбирая для Энни платья. Ее лицо лучилось от радости, а сама она переполнялась кипучей, неуемной энергией. Она прохаживалась по мастерской, перебирала образцы тканей, кружева и ленты, давала указания швеям.
– Посмотри, какая ткань. Она невероятно подойдет к твоим глазам, – Беатрисса подозвала Энни и показала струящуюся лазурную ткань. – Решено, из нее будем шить твое свадебное платье.
– Но я не выхожу замуж, – Энни заподозрила, что за хлопотами герцогиня забыла, что свадьба отменяется.
– Охо-хо, когда-нибудь выйдете. Я хочу сделать вам подарок, чтобы вы хоть иногда вспоминали меня. Не отказывайте, прошу.
– А если я выйду замуж нескоро и моя фигура поплывет?
– Значит, вам придется не налегать на булочки. Милая мадам Шер, снимите мерки с моей дорогой девочки и разработайте несколько фасонов. На днях мы заедем и выберем то, что понравится Эниане.
– Они не успеют до моего отъезда, – запротестовала Энни.
– Ничего страшного, они сметают все швы, вы примерите, чтобы убедиться, что все в порядке. Швеи спокойно дошьют платье. А я отправлю его к вам в Ольстен.
– Вы так добры ко мне. Наверное, это будет неслыханной наглостью, но я хотела бы вас попросить кое о чем. Сможет ли кто-нибудь оценить мои манеры и научить меня, как нужно себя вести. Я не хочу ударить в грязь лицом на приеме.
– Конечно, милая, – улыбнулась герцогиня и одобрительно похлопала ее по руке.
На следующий день Беатрисса прислала к ней мадам Лазар. С утра до вечера, с небольшим перерывом на обед она учила Энни светским премудростям. Кроме мадам Лазар, на пару часов в день к Энни заглядывал месье Шанеэль, сухой, подтянутый старичок. Он обучал ее танцевальным фигурам. Беатрисса сказала, что Энни нужно будет обязательно станцевать первый танец, а потом ее имя не будет упоминаться в списке церемониймейстера. В движениях, показываемых Шанеэлем, Энни с удивлением узнала черты танца, который она самозабвенно плясала на гуляниях в Ольстене. Вот только тот танец был непосредственным и живым, а то, чему учил Шанеэль, отличалось напыщенностью и жеманством. Искусственность сквозила во всем.
Мадам Лазар мучила Энни отработкой реверансов. «Даже если вы не умеете хорошо танцевать, вам будет в заслугу умение безукоризненно делать реверанс. В приличном обществе важно уметь раскланиваться на все лады. Только так вы сможете доказать, что являетесь его частью». Шанеэль с особым рвением измывался над Энни, требуя безукоризненности в исполнении без малого сотни вариаций реверансов, встречающихся в танце.
Ночью Энни валилась на кровать от усталости, а утром все повторялось сначала.