Воспоминания мёртвого пилота

Собещаков Юрий Михайлович

Но, конечно же, не они были в этом виноваты.

Подъехал подъёмный кран. Газорезчики принялись вырезать моё пилотское кресло из груды искорёженного металла. Всё, что осталось от правого лётчика Серёжи и бортового техника Гены,

давно уже достали и увезли. Штурманскими останками решили заняться позже. Копошатся вокруг меня, не замечая, что я слежу за их действиями. Боятся посмотреть мне в лицо. Никто не хочет видеть открытые глаза смерти.

Всё вроде бы обрезали. Кто-то крикнул:

– Можно поднимать!

Спасатели зацепили заголовник моего кресла крюком и крановщик начал осторожно поднимать меня вверх на длинной стреле подъёмного крана. Я повис на привязных ремнях своего пилотского кресла. Временно утихшая боль вернулась с удесятерённой силой. Пока я осматривал разрушения, полученные самолётом, и наблюдал за работой "спасателей", я и забыл, в каком плачевном состоянии находится моё собственное тело. Я невольно застонал, протестуя против такой невыносимой пытки.

– Командир жив!
– пронеслось от одного человека к другому.

Передвижной подъёмный кран опустил меня между машиной скорой помощи и горой из тридцати желтокожих трупов. Врач, пощупав пульс, покачал головой и сказал медицинской сестре, стоящей рядом со мной на коленях:

– Поторопись, Лариса. Мы можем

не довезти его до санчасти.

Он принялся скальпелем разрезать привязные ремни кресла, а девушка взялась резать лямки парашюта. Затем меня на носилках уложили в машину, и мы помчались по рулёжным дорожкам аэродрома в мой последний путь.

Медсестра сидела в салоне скорой помощи на откидном стуле рядом со мной. Она то и дело вытирала стерильной салфеткой пот с моего лба. Заливаясь слезами, Лариса успела мне рассказать, что стрелок сидевший в хвостовой кабине остался цел и невредим. Сопровождающий груз старший лейтенант, незадолго до аварийной посадки, перебрался в кабину к стрелку и тоже жив. Но, прыгая из этой кабины на землю, сломал себе обе ноги. А вот техника по десантному оборудованию, находившегося в грузовом отсеке, убило сорвавшимися с креплений кондиционерами.

Я был благодарен ей за горячие слёзы сочувствия, капающие мне на руку. За то, что она умоляла меня не умирать, продержаться пока машина доедет до недавно построенной санчасти, где меня обязательно спасут. Я был благодарен судьбе за то, что в мой последний миг со мной сидела такая красивая девушка - Лариса. Я умер в машине скорой помощи, не доехав всего лишь двести метров до палаты интенсивной терапии, отказавшись цепляться за эту жизнь.