Воспоминания советского посла. Книга 1
Шрифт:
— Я не всегда согласна с вами, большевиками, но я знаю одно — Россия сейчас находится в хороших руках.
Ф. М. Степняк умерла в Лондоне в мае 1945 г. в возрасте около 90 лет. За несколько лет перед тем она при посредстве моей жены, которая, как уже упоминалось, работала в Лондоне в качестве корреспондента ИМЛ, передала Советскому Союзу архив своего покойного мужа.
В ознаменование революционных заслуг С. М. Кравчинского и ее самой, Советское правительство в течение многих лет выплачивало Ф. М. Степняк пожизненную пенсию.
Приложение 8
Теперь, много лет спустя не только после смерти Кибальчича, но и после рассказа Зунделевича, я могу прибавить к вышесказанному несколько заключительных слов.
В августе 1917 г., уже после падения царизма, в архивах департамента полиции был
«По распоряжению вашего сиятельства, мой проект воздухоплавательного аппарата передан на рассмотрение технического комитета. Не может ли ваше сиятельство сделать распоряжение о дозволении мне иметь свидание с кем-либо из членов комитета по поводу этого проекта не позже завтрашнего утра или, по крайней мере, получить письменный ответ экспертизы, рассмотревшей мой проект, тоже не позже завтрашнего дня».
Разумеется, Кибальчич не получил никакого ответа на свое письмо, ибо на самом деле с его проектом произошло вот что: 26 марта 1881 г. начальник жандармского управления генерал Комаров представил проект в департамент полиции. На донесении Комарова сделаны были две пометки: 1) «приобщить к делу о 1 марта» и 2) «давать это на рассмотрение ученых теперь едва ли будет своевременно и может вызвать только неуместные толки». В результате проект Кибальчича был запечатан в конверт, подшит к делу и пролежал в архивах департамента полиции свыше 36 лет. Только революция его открыла и сделала всеобщим достоянием. В чем же состоял проект Кибальчича?
Проект был озаглавлен так: «Проект воздухоплавательного прибора. Бывшего студента Института инженеров путей сообщения Николая Ивановича Кибальчича, члена русской социально-революционной партии». Затем следовал текст, который начинался словами:
«Находясь в заключении, за несколько дней до своей смерти, я пишу этот проект. Я верю в осуществимость моей идеи, и эта вера поддерживает меня в моем ужасном положении. Если же моя идея, после тщательного обсуждения учеными специалистами, будет признана исполнимой, то я буду счастлив тем, что окажу громадную услугу родине и человечеству. Я спокойно тогда встречу смерть… Поэтому я умоляю тех ученых, которые будут рассматривать мой проект, отнестись к нему как можно серьезнее и добросовестнее и дать мне на него ответ как можно скорее».
Переходя далее к существу проекта, Кибальчич писал: «…прежде всего я остановился на вопросе: какая сила должна быть употреблена, чтобы привести в движение такую машину». Рассмотрев затем под этим углом зрения силу пара, электричества и мускулы человека, Кибальчич пришел к выводу, что ни одна из перечисленных сил не годится для целей воздухоплавания и из своего анализа сделал следующий вывод:
«По моему мнению, такой силой являются медленно горящие взрывчатые вещества. В самом деле, при горении взрывчатых веществ образуется более или менее быстро большое количество газов, обладающих в момент образования громадной энергией». Далее Кибальчич ставил вопрос:
«Но каким образом можно применить энергию газов, образующихся при воспламенении взрывчатых веществ к какой-либо продолжительной работе?».
И отвечал:
«Это возможно только под тем условием, если та громадная энергия, которая образуется при горении взрывчатых веществ, будет образовываться не сразу, а в течение более или менее продолжительного промежутка времени. Если мы возьмем фунт зернистого пороха, вспыхивающего при зажигании мгновенно, спрессуем ого под большим давлением в форму цилиндра, и затем зажжем один конец этого цилиндра, то увидим, что горение не сразу охватит цилиндр, а будет распространяться довольно медленно от одного конца к другому и с определенной скоростью… Представим себе теперь, что мы имеем из листового железа цилиндр известных размеров, закрытый герметически со
Кибальчич далее сделал схематический рисунок проектируемого им летательного аппарата, привел некоторые соображения относительно его возможного действия и высказал интересные мысли о способах регулирования его движения. Подробных расчетов в проекте не было, да и могло ли быть иначе? Кибальчич писал: «будучи на свободе я не имел достаточно времени, чтобы разработать свой проект», а «в настоящее время я, конечно, не имею возможности достать нужные для этого материалы» (См. ст. «Проект воздухоплавательного аппарата И. И. Кибальчича». — «Былое», 1918, №4-5, стр. 113-125).
Таким образом, перед нами лишь идея летательной машины, а не ее технически обоснованное выражение. Однако эта идея способна вызвать волнение в сердце каждого современного человека: ведь эта идея нам хорошо знакома! Ведь это та самая идея ракеты с реактивным двигателем, которая в наши дни нашла столь конкретное техническое выражение и с которой так много связано в грядущих судьбах человечества…
Однако за те 36 лет, которые проект Кибальчича пролежал в архиве департамента полиции, многое в мире изменилось. Наука шла неудержимо вперед, и к тому моменту, когда этот проект вышел из своей бумажной могилы, он естественно оказался отставшим от жизни. Ибо на рубеже XIX и XX вв. К. Э. Циолковский подарил миру свои замечательные труды по аэронавтике, в которых идея ракеты с реактивным двигателем оделась уже в костюм точных расчетов и математических обоснований. Вполне справедливо поэтому мы считаем К. Э. Циолковского родоначальником космических{30} ракет c реактивными двигателями. Однако мы не должны все-таки забывать, что Циолковский писал свои труды через 15-20 лет после Кибальчича, писал на свободе и располагал для этого необходимыми источниками и временем. Отдавая должное Циолковскому, было бы несправедливо забывать о Кибальчиче, об его великолепной идее, предвосхитившей основную линию дальнейшего развития в области аэронавтики, Было бы несправедливо также забывать о том подлинном величии духа, которое Кибальчич проявил в последние трагические дни своей жизни, когда, отметая всякую заботу о личной судьбе, он думал только о науке и только об интересах человечества.
Приложение 9
Ленсбери Джордж (1859-1941) стал социалистом в 1890 г., муниципальным советником избран в 1903, депутатом парламента в 1910 г. Был министром общественных работ во втором лейбористском правительстве 1929-1931 гг. и лидером лейбористской фракции в палате общин в 1931-1935 гг.; дважды — в 1919-1920 и 1936-1937 гг. — избирался мэром Поплара (одного из наиболее пролетарских районов Лондона); был организатором трудовых колоний для безработных. Одно время редактировал газету «Дэйли Геральд».
Как принципиальный пацифист, Ленсбери всегда выступал против войны, но методом предупреждения войны он считал только убеждение инакомыслящих. Насколько прямолинейно-догматически он проводил эту линию, свидетельствует следующий нелепый факт: в 1937 г. Ленсбери совершил паломничество к Гитлеру и Муссолини и пытался убедить их не начинать войну! Можно себе представить, как должны были хохотать эти международные бандиты, принимая у себя престарелого апостола непротивления. В годы, предшествовавшие второй мировой войне, Ленсбери покровительствовал различным пацифистским организациям в Англии, среди которых были очень подозрительные группировки. Каковы бы ни были личные мотивы Ленсбери, объективно он делал вредное дело. Но такова уж судьба оппортунистов даже в тех случаях, когда субъективно они являются честными людьми.