Восстание ликанов
Шрифт:
– Как ты смеешь поднимать на меня руку!
– гнев вспыхнул в его глазах.
– Я все еще твой отец!
Соня и не отрицала этого. Не смотря на всё то, что произошло за последние несколько ночей, семейные узы всё ещё имели для неё большое значение. Двести лет нежных воспоминаний нельзя было так просто отбросить. Однако, по его неумолимому выражению лица стало ясно, что он не позволит ей уйти без боя, а она больше не могла выносить его тиранию. Особенно теперь, когда он требовал смерти её возлюбленного.
"Очень хорошо, - решила она.
–
Клинок рассек дождь. Он парировал её удар. Металл зазвенел, послав сноп искр в разные стороны. Она перехватила свой меч так, как она это сделала четыре ночи назад, когда защищалась от напавших на неё оборотней, и пихнула его в грудь украшенным эфесом. Он, вздрогнув, отшатнулся к каменной стене. Его правая рука обвисла, на мгновение открыв путь к сердцу. Она отвела назад свой меч, чтобы нанести роковой удар, но сомнения, закравшиеся в душу, остановили её руку. Сможет ли она покончить с жизнью своего отца?
Она колебалась лишь мгновение, но этого было достаточно. Зарычав, Виктор отскочил от стены и бросился от неё, словно демон.
Она уже была готова нанести последний удар, но он отвёл его своим мечом и жестоко замахнулся на неё. Капли дождя разлетались в разные стороны при каждом ударе. Проливной дождь сделал брусчатку вероломно скользкой. Гром оттенял лязг стали. Ветер растрепал волосы Сони.
Её возлюбленный хотел, чтобы она была свободна. Её отец не позволяя ей уйти.
Но только она знала, что действительно было на кону...
Пыл их поединка привлёк внимание ближайших Вестников Смерти. Они в изумлении смотрели на это невероятное зрелище: Старейшина сражался со своей дочерью. Никто не спешил вступить в бой; всё понимали, что нет смысла ввязываться в эту смертельную семейную распрю.
Когда сильные мира сего сражаются друг с другом, умные бессмертные держатся в стороне...
Только Люциан хотел броситься в бой, но арбалеты стражников удерживали его, как затравленного зверя. Он инстинктивно шагнул вперёд, но его быстро остановили серебряные наконечники, прижавшиеся к его горлу, словно смертельный вариант его лунного ошейника, который он когда-то носил.
Он мог только беспомощно наблюдать, как Соня боролась за свою жизнь.
– Ты думаешь, что сможешь победить меня?
– с недоверием сказал Виктор. Он презрительно усмехнулся ей сквозь скрещённые мечи, их перекошенные лица разделяли лишь несколько дюймов.
Их похожие лазурные глаза пылали с одинаковой силой. Белоснежные клыки выдавали их вампирскую природу. Он теснил её вниз по двору замка, в сторону выветрившихся ступеней, ведущих на валы. Его меч отскочил от гарды её эфеса, чуть не угодив по пальцам. Яростный удар почти выбил меч из рук Сони.
– Я старше и сильнее.
– Я не хочу побеждать тебя!
– настаивала она.
"Почему он заставляет меня сражаться с ним? Отпусти меня, и я никогда больше не побеспокою тебя!"
Искусный ложный выпад девушки не смог пробить его защиту. Виктор бросился прямо на неё, оттесняя вверх по лестнице. Его
"Летучей мыши с лицом моего отца, высасывающей кровь из моих жил. "
Жуткий фрагмент её недавнего кошмара промелькнул у неё в голове. Воспользовавшись своим преимуществом, она бросилась за своим отцом. Она несколько раз ударила по его гарде, словно Люциан, бьющий по своей наковальне. Снова и снова её меч обрушивался на него. Он молниеносно блокировал каждый удар в самый последний момент, всего за несколько секунд до того, как он должен был разрезать его лицо на куски. Соне начало казаться, что у неё действительно нет шансов победить своего отца.
Если бы она только могла решиться убить его!
Люциан наблюдал за неистовым поединком в мучениях беспомощности. Серебряные наконечники впивались ему в шею, обжигая кожу, а вооружённые Вестники Смерти окружали его со всех сторон. Его окровавленное лицо терзала тревога. Он в бессилии сжал кулаки.
Соня сражалась за свою жизнь, а он ничего не мог сделать!
С внезапным всплеском силы, Виктор оттолкнул Соню назад, переходя в наступление. Его меч со свистом рассек дождь, нацелившись на её шею.
Соня вовремя отразила удар, но резкий толчок отозвался волной дрожи в ее руке. Она, ахнув, оступилась и сделала несколько шагов назад. Её клинок на мгновение опустился к земле.
Увидев, что она открылась, Виктор напал снова, но девушка нырнула под удар и развернулась у него за спиной.
"Ха!
– подумала она.
– Твоя излишняя самоуверенность сделала тебя небрежным, отец".
Прежде чем он понял, что купился на очередной обманный манёвр, Соня сильно ударила ребром меча по тыльной стороне его ладони. Старейшина зашипел от боли, потеряв власть над своим мечом. Клинок скользнул по мокрому пролёту и свалился с лестницы. Соня услышала, как он стукнул об землю многими футами ниже.
Виктор развернулся и обнаружил меч Сони, приставленный к его горлу. Его глаза расширились в ужасе. Он с трудом сглотнул, ошеломлённый тем, что оказался на милости своей дочери.
"Каково это, отец, смотреть смерти в глаза?"
Вестники Смерти запоздало бросились на его защиту, с высоко поднятыми мечами побежав вверх по лестнице. Соня бросила на них предупреждающий взгляд. Её ожесточённые голубые глаза словно говорили не испытывать её решимость. Лицо девушки было так же холодно и неумолимо, как и хлеставший по нему дождь. Её мокрые тёмные волосы спадали на бледно - белое лицо. Она встала в вызывающую позу, напоминая богиню-воительницу, которой бы только глупец посмел перейти дорогу. Солдаты поняли намёк и отступили. Никто не хотел брать на себя ответственность за смерть Старейшины.