Восточная Пруссия глазами советских переселенцев
Шрифт:
боялись же отравиться! Около бойни нашли консервированные кишки, потроха —
тоже ели.
Надежда Архиповна Пискотская вспоминает, как подняли со дна затопленную
еще во время войны баржу с зерном. Две девушки набрали этого зерна, поели и
«после этого одна из них облысела, а другая умерла». С голодухи ели павших от
бескормицы лошадей и коров. Весной землю на полях вскапывали лопатами, ибо
почти все лошади в ту страшную зиму сдохли.
Немного выручала
благополучная. «Ездили в Литву, меняли там на картошку и брюкву лучшие свои
вещи», — говорит Екатерина Кирилловна Блохина. Машины для таких поездок
регулярно выделяли городские предприятия и некоторые воинские части.
О многом говорит рассказ ветерана войны шофера Тимофея Сергеевича
Даниленко:
— В сорок седьмом году рабочие нашего завода остались к зиме без
картошки. И вот я, со мной еще двое работников завода, один из них был из
завкома, собрались в Литву за картошкой. Поехали мы на семитонном «фиате».
Это была большая трехосная машина, чем-то напоминающая вагон. Ездили по
хуторам и покупали картошку. Когда поехали обратно, то надо было переехать
через понтонную переправу Каунас — Мариямполь: во всех других местах
находились контрольно
пропускные пункты, нас могли задержать, и было бы много неприятностей.
Так вот, понтонная переправа, через которую нам предстояло ехать, была
рассчитана на груз в три тонны, а общий вес нашей машины с грузом и нами,
тремя сидящими в машине людьми, был пятнадцать тонн. Майор, начальник
переправы, не хотел нас пускать, но представитель завкома каким-то образом его
уговорил, и нас пропустили. Наша машина шла по понтонному мосту, как по
волнам. Понтоны почти полностью притапливались. Все скобы, скреплявшие
деревянное покрытие моста, повылетали. Авантюра была, конечно, чистейшей
воды, но другого выхода у нас не было.
Такой рейс был опасен и для охраны понтонного моста. Но, несмотря на
жесткие законы послевоенного времени, люди, пришедшие с фронта, переносили
на гражданскую жизнь фронтовую выручку и риск. Позже Тимофей Сергеевич
еще раз встретился с майором, разрешившим проехать по мосту. И тот
рассказал, что после того случая работников переправы долго таскали, и
начальство, и особисты — все допытывались, с какими такими целями был
пропущен по трехтонному мосту пятнадцатитонный грузовик?
Поисками продуктов занимался и работавший начальником гаража Афроим
Ехилеевич В а й к у с, который менял в военных пекарнях автол на хлеб. С этим
хлебом ездил в Отрадное к немецким рыбакам и менял его
камбалу, которую раздавали потом бесплатно работавшим в гараже немецким и
русским шоферам.
56
«Чтобы выжить» — этими словами начинались рассказы многих наших
собеседников о той страшной послевоенной зиме. Чтобы выжить, «ходили на
бурты к воинской части свеклу воровать» (Зинаида Иосифовна Опенько); чтобы
выжить, «на баржу залазили и прямо там сырую капусту ели» (Клавдия
Алексеевна Чумакина)... Такие признания были не редкостью. Выхода не было, и
люди шли на нарушение закона, прекрасно осознавая возможные последствия.
Самые большие жертвы от голода были, конечно, среди немцев. «А у нас
другое настроение: умирать не время. Война-то ведь кончилась!» — такой
психологический настрой существовал у пере-
селенцев, и он помогал им выстоять (Сергей Владимирович Дани ель-Бек),
Лишь к осени 1947 года, когда созрел новый урожай, ситуация продуктами
стала улучшаться.
Коровы в городе
«Обязать все категории русского и немецкого населения произвесп засев
индивидуальных огородов в размере 0,15 гектара <...>
Рекомендовать следующий набор огородных культур на индивидуальных
огородах:
Для русского населения:
Для немецкого населения:
Название
Площадь
Название
Площадь
культур
в кв. метр
культур
в кв. метр
Картофель
300
Свекла
Редис
100
столовая
500
Свекла
Кольраби
500
столовая
200
Брюква
500
Капуста
500
Огурцы
250
57
Лук чернушка
25
Чеснок
25
Морковь
100
Итого:
1500
1500».
Из постановления Военного совета Особого военного округа № 3
от 6 февраля 1946 года.
ГАКО. Ф. 332. Оп. 1. Д. 1. Л. 22.
Весной 1946 года в области была открыта новая эра — эра приусадебных
хозяйств и огородов. Голод заставил власти пойти навстречу «частнику». Все
понимали, что иначе людям просто не выжиты колхозы на новой земле еще не
развернулись, а Россия сама голодала.
На огородах, на приусадебных участках сажали картошку, овощи, сеяли
зерно, выращивали корм для скота. Земля незнакомая, мало ли что родить