Восточная Пруссия глазами советских переселенцев
Шрифт:
Импортные, правда, появились позже, — утверждает Юрий Михайлович Феденев,
прибывший в область в 1947 году. — Краснознаменск — район отдаленный.
Первое время специализированных врачей не было, имелся только средний
медицинский персонал. Но медицинская служба была поставлена хорошо,
работала санитарная авиация. С любой мало-мальски опасной болезнью
отправляли в Калининград.
Не все переселенцы согласны с такой оценкой. Алексей Николаевич
Соловьев
больницу. На вопрос про больницу он ответил: «Не помню точно. Дом большой на
Литовском валу. Да там и не лечили. Полежал неделю, горло полоскал. Мне и
гланды не вырезали. Само все прорвалось, а потом тридцать лет от ангины
страдал. Какое там лечение!»
А вот рассказ Нины Моисеевны Вавиловой (год приезда в область — 1946):
«На Заводе была санчасть, там перевязки делали, швы накладывали. Когда
случалась травма — давали освобождение. Я, помню, руку железом пропорола,
глубоко так... Дня три посидела, потом на работу вышла. Мне мастер говорит:
“Нина, чего ж ты вышла, как же ты работать будешь?” — А я говорю: “Так у меня
левая рука болит, а пра- вая-то здорова. А мне правая только нужна”».
Лариса Кузьминична Е ж к о в а, которая работала санитаркой в поселке
Чистые Пруды, подробно вспоминает больничную обстановку:
—.Больница была где-то на 25-30 мест, всего девять палат. Персонала
человек девять работало: врач, три санитарки, три сестры и завхоз. Родильное
отделение имелось. 2
— Ас чем люди лежали?
— Да по-разному. Одно лето сразу восемнадцать больных привезли из
лесхоза. Заболели брюшным тифом. Они в лесу работали, и им что-то воды не
привезли. Где-то плохой воды напились и заболели. Но их всех вылечили. Одна
девушка у меня прямо на руках умерла, ее бешеная собака покусала. У меня у
самой мальчишка лежал и больнице. Где-то ногу поранил и заболел столбняком.
Но его вылечили. Врач еще говорила, что я везучая, потому что от столбняка
только один из ста вылечивается. У нас много от столбняка умирало. Один
рабочий наступил на топор, поранил ногу, тоже заболел и так быстро, через три
48
дня, умер. Вирусных заболеваний много было. Особенно грипп. Весной и осенью
нам работы прибавлялось. Бывало, что и от гриппа умирали, но обычно, если
очень большая температура или слабый больной, мы его в район отправляли, в
Нестеров.
«Детская инфекционная заболеваемость не имеет никакой тенденции к
снижению и растет из месяца и месяц.
Вот цифровые показатели первого квартала 1949 года по сравнению с
первым кварталом 1948
Выросла заболеваемость детей: дизентерией на 38% (102 /140 случаев)
скарлатиной в 4 раза (68 / 263) дифтерией на 25% (112 /141) корью на 31 %
(658 / 863)».
Из доклада зав. облздравотделом на втором областном съезде врачей 6-8
июня 1949 года.
ГАКО. Ф. 297. Оп. 7. Д. 172.1 15.
«Благодаря повышению жизненного уровня трудящихся и широкому
проведению оздоровительных мероприятий в области значительно снижены
заболеваемость, общая и детская смертность, повышена рождаемость.
Мы, медицинские работники, считаем за высокую честь работать в
Калининградской области, вдохновителем и создателем которой являетесь Вы,
дорогой товарищ Сталин».
Из письма И. Сталину делегатов второго областного съезда врачей 6-8
июня 1949 года.
ГАКО. Ф. 297. Оп. 7. Д. 172. Л. 52.
Одеждэ, обувь, внешний вид
До открытия в области первых магазинов трудно было с приобретением
одежды и обуви. Мария Павловна Кубарева рассказывает, что она «одета была в
свою армейскую шинель, только без погон, на голове — самодельный берет, под
шинелью юбка и куртка, перешитая из военной гимнастерки и перекрашенная и
черный цвет. На ногах — сапоги военного образца». «Ходила я тогда в пальто,
переделанном из немецкой шинели, на ногах — немецкие ботинки сорокового
размера», — вспоминает Татьяна Семеновна Иванова. «Из немецких матрасов
мы шили себе платья. Пальто перешивали из трофейных немецких. В этой
одежде и на танцы ходили» (Зоя Ивановна Г одяева).
Такие же воспоминания сохранила и Мария Тимофеевна Рыжухи на: «Другие
оденутся нарядно, а мне и одеть-то нечего. То, что на мне было, — и всё.
Выстираешь и ждешь, пока высохнет, а то мокрое наденешь, на тебе досыхает».
«На танцы идем — с подружками меняемся. Обуви не было, так мы прям в
резиновых сапогах», — подтверждает Антонина Владимировна Тимохина.
Рассказывает Сергей Владимирович Даниель-Бек:
— В Калининград я приехал без обуви, все лето проходил босиком. Но надо
было думать о зиме. На одной из портовых улиц я увидел огромную кучу
поношенных сапог. Их охранял солдат, но не очень-то гонял, можно было
договориться. Все сапоги разные, больших размеров. Я отобрал три пары и