Восток в новейший период (1945-2000 гг.)

Коллектив авторов

Для Тайваня на всем протяжении его истории в XX в. исключительно важна была проблема взаимоотношений с Китайской Народной Республикой, которая считала его одной из своих провинций. С середины 1980-х годов в Пекине придерживались формулы «одно государство — две системы». С ее помощью там стремились заставить тайваньцев согласиться войти в состав КНР.

Партия Гоминьдан отклонила эту формулу. На своем XII конгрессе в 1981 г. она предложила объединение «на основе трех народных принципов Сунь Ятсена», сводящихся к единству, власти и благосостоянию нации. Открытым, впрочем, оставался вопрос о том, что понимается под «нацией», но

важно, что Гоминьдан при этом снял лозунг «контрнаступление на материк».

Существенное воздействие на состояние отношений между КНР и Тайванем оказывала позиция США. После установления дипломатических отношений с КНР в 1979 г. Вашингтон заявил о разрыве дипотношений с «Китайской Республикой на Тайване». США постановили (специальным актом конгресса), что, считая Тайвань независимой политической реальностью, они признают, что есть лишь один Китай, а Тайвань — его часть. Во время визита в КНР в 1998 г. президент Б. Клинтон заявил, что США твердо придерживаются политики одного Китая, не поддерживают «независимость» Тайваня и его вступление в какую-либо международную организацию, членами которой могут быть только суверенные государства.

Россия придерживается своей позиции в вопросе о КНР и Тайване. В соответствии с изданным в 1992 г. указом президента РФ Б.Н. Ельцина об отношениях с Тайванем Россия признала, что существует только один Китай и правительство КНР является единственным законным правительством, представляющим весь Китай. Ввиду того, что Тайвань есть неотъемлемая часть Китая, отмечалось в указе, Российская Федерация не поддерживает с ним официальных межгосударственных отношении, но развивает экономические, научно-технические, культурные и другие неофициальные связи.

* * *

Половина века — хотя и очень небольшой срок в истории любой нации, но он бывает важен. Представляется, что таким периодом была вторая половина XX столетия. Общая численность китайцев за последние 50 лет прошлого столетия удвоилась и достигла 1300 млн. человек. Количественно китайская нация оказалась настолько велика, что имела, думается, возможность не беспокоиться в связи с внешними угрозами. События второй половины XX в. продемонстрировали, что проблемы для нее могли порождаться только изнутри, но не извне.

Китай, кстати, прожил этот период в основном в условиях мира. Войны в Корее и во Вьетнаме существенно не сказались на внутреннем положении. В то же время политика Мао Цзэдуна периода «великого скачка» и «великой культурной революции» обернулась гибелью миллионов китайцев.

Территория Китая оказалась вполне достаточной для проживания ее населения. Китайцы не проявляли желания переселяться и уезжать из родных мест. Если же такого рода тенденции и возникали, то это было следствием искусственных, политических факторов.

Менталитет китайской нации к концу столетия оставался в значительной степени традиционным. Китайцы в основном не осознавали себя как неотъемлемую часть человечества, как один из разнообразных и равноправных элементов человечества. Более того, в их среде преобладали настроения, связанные с исторической памятью об обидах; при этом речь, в частности, заходила о «территориальных долгах» других наций.

Культура Китая представляла собой на рубеже прошлого и нынешнего веков смесь традиционных и демократических, националистических и интернациональных элементов. На рубеже XXI

в. перед Китаем, как представляется, стояли две первостепенные задачи — это развитие демократии и подъем жизненного уровня китайского крестьянства, борьба с нищетой в глубинных районах.

Мир, равноправие, самостоятельность, цивилизованность — современные принципы существования наций и их общения между собой. Твердое следование этим принципам — основа сосуществования Китая с другими нациями на Земле, путь к прочному его вхождению в сообщество наций нашей планеты.

Глава 40

Монголия

Г.С. Яскина

Окончание Второй мировой войны и события 1945 г. имеют особое значение в истории Монголии. 9 августа советское правительство, в соответствии с решениями Ялтинской конференции, объявило войну Японии. Непосредственное участие в этой войне приняла Монгольская Народная Республика (МНР). Решение об этом было вызвано следующими причинами.

Во-первых, сложились благоприятные условия для окончательного решения вопроса о при знании ее в качестве независимого, суверенного государства, поскольку такой международный статус, провозглашенный МНР в 1921 г., был оспорен Китаем, продолжавшим считать Внешнюю Монголию (МНР) частью своей территории.

На Ялтинской конференции в феврале 1945 г. советское правительство добилось от глав союзных государств, США и Великобритании, согласия на сохранение существующего status quo Внешней Монголии (т. е. независимого государства) в качестве одного из условий объявления Советским Союзом войны Японии.

14 августа того же года при подготовке к подписанию СССР и Китаем Договора о дружбе и союзе предварительно состоялся обмен нотами между внешнеполитическими ведомствами сторон по вопросу о государственной независимости МНР, в которых стороны обязались признать независимость Монголии после проведения там плебисцита.

Во-вторых, к тому времени Монголия уже на протяжении многих лет находилась в конфронтационных отношениях с Японией, проводившей агрессивную политику в Азии.

В-третьих, связанная с СССР союзническими договоренностями, МНР считала своим долгом вступить в войну, доказав, таким образом, свою солидарность с Советским Союзом и «стремление внести свой вклад в дело Объединенных Наций».

В-четвертых, у монгольского руководства оставались надежды на объединение МНР и Внутренней Монголии (Китай) в единое государство.

10 августа 1945 г. Монгольская Народная Республика вслед за Советским Союзом объявила войну Японии. Примечательно, что Монголия, которую Китай считал в то время частью своей территории, воевала в составе не Народно-освободительной армии Китая, а советской Красной армии. Этот факт еще раз подчеркивает, что Монголия считала себя независимым от Китая государством [73] . Командовал монгольскими войсками маршал Х. Чойбалсан.

73

В 1944 г., т. е. незадолго до окончания Второй мировой войны, И.В. Сталин отклонил осторожный зондаж монгольских руководителей о возможности Монголии присоединиться к СССР в качестве одной из советских республик.