Вот так мы и жили

Воскресенская Наталия

– Лекция моя, как вы понимаете, для женщин, – начала она беседу.– Почему я и удалила мужчину. Пускай уж лучше ничего не знают о себе. Но вы о них должны знать всё.– Виолетта Ивановна опять принялась изучающе оглядывать зал.– Я смотрю, люди тут собрались интеллигентные – тем легче мне будет с вами работать. Так вот. Скажу вам сразу – мужчин сейчас хороших нет. Так что буду говорить о том, как удержать уж какие есть.

По залу прокатился шумок. Лекторша насторожилась и, приняв его за верный признак, что контакт с залом налаживается, продолжала:

– Ведь что нам попадает в руки, когда мы выходим замуж? Посмотрите: в детском саду воспитание для мальчиков и девочек одинаковое; в школе – обучение совместное. В результате

воспитывается не мужчина, а гражданин, точно такой же, как любая гражданка. И когда такой гражданин женится, единственный человек, кто не желает видеть в нем нечто усреднённое – это жена. Она желает иметь в доме мужчину. А коль хочешь – приходится воспитывать самой, вернее, перевоспитывать уже имеющееся.

Женщины в зале, оценив справедливость сказанного, тяжко вздохнули.

– Теперь пойдём дальше,– захлопнула ладони Виолетта Ивановна.– Чтобы воспитать своими силами мужчину, надо знать его психологию. И сейчас я вам хочу дать ключ к сердцу мужчины.

Все затаили дыхание.

– Для мужчин главное – потребность самоуважения. Хвалите своих мужей почаще и успех воспитания обеспечен. Не может муж забить гвоздь, ни в коем случае не кричите на него: «Безрукий! Дай сама сделаю». Так вы ничего не добьётесь.

– А что же, по-вашему, надо сказать? – ехидно отозвалась женщина из зала, видно, побывавшая в подобной ситуации.

– С точки зрения психологии мужчины тут более подходяще фраза: «Не беда, что двадцать гвоздей согнулись, попробуй ещё, милый»,– советовала лекторша.

– У мужа надо замечать хоть что-то положительное,– продолжала она,– и всячески поощрять это. Сходил он в магазин – сразу заметьте это, выскажите ему поощрение. Стимулируйте его. И не ругайтесь, если вместо мяса он принес кило костей, не сравнивайте его с Пал Егорычем, который где-то раздобыл парную вырезку. Не отбивайте у мужа интерес к добыванию пищи, а то и вовсе ничего приносить не будет.

– Ещё пример,– сказала Виолетта Ивановна.– Пришёл, допустим, муж пьяный. Ну, упал он у порога. Вы ведь как – сразу ругаться, обзывать: «Скотина! Ублюдок! Глаза бы мои на тебя не смотрели!» Так ведь? – вопрошала она у зала. Зал в замешательстве молчал.

– Если вы хотите удержать мужчину, не надо говорить таких слов.

– Уж не радоваться ли прикажете? – вырвалось у одной.

– Удушите в себе все чувства, театрально воскликнула лекторша. – Поднимите супруга,– сбавила она тон,– уложите в постель со словами: «Милый, и как это меня угораздило именно перед твоим приходом убрать квартиру да помыть пол, на котором ты так неловко поскользнулся». Ободрите мужа, дайте ему шанс поверить в себя.

– Да на что же такой нужен?!! – стали возмущаться женщины.

– Кому не нужен – бросайте,– проникновенно говорила Виолетта Ивановна,– живите в одиночестве. И падать никто не будет, и следить грязными ногами. Если к вам стоит очередь из мужчин, то бросайте,– подковыривала она.– Я не про тот случай. Я говорю о любимых мужьях, которых, несмотря ни на что, вы хотите оставить при себе.

Женщины волновались. В каждой бурлили потаённые чувства, всплывшие воспоминания.

– Повторюсь,– продолжала Виолетта Ивановна,– если скажу, что самомнение – главное в жизни мужчины. Уничтожить его – и от мужчины ничего не останется. А начнётся самое страшное: пьянство, самоубийства, или ещё хуже – жажда власти. В большей степени это относится к мужчинам маленького роста. Подмечена закономерность – чем меньше рост, тем больше самомнение, которое требует удовлетворения.

У женщин в этом отношении нет проблем. Тут уйма способов самореализации: семья, дети, шитье, путешествия, театры и прочее. У мужчин главное – работа. А если уж и на работе он не реализовался, да в семье его ни во что не ставят – это погибель.

Хочу сказать, что мы, женщины, выступаем что-то вроде матерей своим мужьям: «Ну не можешь – давай я

сделаю. Ну, лень тебе в магазин сходить – я сейчас сбегаю».

Или пилим их день и ночь. Разве не так? – сочувственно глядела лекторша на женщин.

– Да, да, всё так,– хмуро отвечали они.

– А я скажу вам по секрету, что наиболее выгодное положение – «женщина – ребёнок»: «Ах, я не умею. Ах, мне трудно. Ах, ничего не получается, сделай ты, дорогой». Приведу пример. Есть у меня друг-художник. Развёлся он с женой, женился на другой – такая кошечка… – Виолетта Ивановна так жеманно повела плечами, что все в зале тут же догадались, что она и есть теперешняя жена этого художника. – Пришёл он как-то с ней в гости к своей прежней супруге, встречает их у порога ее новый муж – этакий раздобревший пентюх. Кошечка снимает сапоги и вдруг ломается молния. Оба мужчины, конечно, принимаются по очереди чинить её, но ничего, естественно, ни у того ни у другого не получается. Тогда подбегает первая жена художника, расталкивает их, и через несколько минут молния готова. Все довольны, а супруг её бывший, тот самый художник и говорит ей: «Вот почему я с тобой и развёлся…» Смысл, я думаю, ясен: не оскорбляй мужчину своим превосходством. Хоть ты семь пядей во лбу, не должна этого показывать,– внушала женщинам Виолетта Ивановна.– Делайте почаще мужчине комплименты, льстите его тщеславию, поддерживайте в нём то, что для него значимо, удовлетворяйте его неистребимую потребность в самоуважении, и вы будете счастливы в семейной жизни. Они ведь не в состоянии отделить простого комплимента от реальных своих возможностей. Они думают, что и вправду так хороши,– сделала насмешливую мину лекторша.– Ну и пусть думают. Вам-то от этого не хуже…

КОФЕ С ПЕНОЙ

Шеф не мог нарадоваться на свою новую секретаршу. Много их у него перебывало, но никто так и не научился готовить кофе с пеной. Пусть это чудачество, но неужели трудно угодить начальнику. Ох, как он любил кофе с пеной! Плавает на поверхности, а из-под неё этакий умопомрачительный аромат поднимается! Наконец-то он подобрал себе секретаршу, в совершенстве проникшуюся вкусом своего шефа. И такая вся из себя нежная, опрятная! А как подносит! Передничек в кружевах привяжет на свои пышные бёдрышки, салфеточку у него перед носом расстелет, а потом чашечку с кофе на неё ставит. Симпатичную такую, сама выбирала в соседнем универмаге, и даже денег с него не взяла: видно, уж и не знает, как угодить шефу. Надо бы, конечно, заплатить, но на машину хочется поскорее собрать. Ладно – казённая будет чашка, не понесёт же он её домой. И лакомства всякие на тарелочке подаёт, и тоже денег не просит – как приятно! И все у неё так мило, так грациозно получается!

Каждое утро он с нетерпением ждал, когда Люсенька принесёт кофе, а уж дождавшись, старался растянуть кофепитие подольше. Осторожно брал он чашечку двумя пальцами, сдувал пену на край, чтобы она плавала подольше, и отхлебывал кофе малюсенькими глоточками. Заберёт в рот и не глотает, держит на языке, чтоб получше распробовать. Потом проглотит всё же и сидит какое-то время, вспоминает, какой чудесный был этот глоток, и удивляется, как это Люсеньке удаётся сотворить этакое чудо.

Надо бы похлопотать за ее квартирку, да деньжат не мешало бы подбросить – старается человек, любит своего начальника. Некогда всё, своих забот хватает. Вот где-то «Тойотка» застряла, никак не доплывет. Уж для дружков того негодяя, от кого всё это зависит, разрешил перевалочный пункт у себя на даче устроить. Сижу вот здесь, кофеёк попиваю, а они, поди, опять ящиков понатащили. Да грубые какие! Ты, говорят, дядя, не суй в них свой нос, а то там и останется. Да мне что! Не попадитесь только, а то ведь и меня потянут. Скорей бы «Тойотку», мою дорогушу, получить, а там скажу: гуляйте, ребятки, по другим нуждающимся.