Вот так мы и жили

Воскресенская Наталия

Ничего особенного не достиг в жизни Голубой. Просто он хотел жить по-своему, как подсказывало ему не отбитое валерианой чутье. Зато ему никогда не было ни скучно, ни одиноко, как, впрочем, и членам его, теперь уже многочисленной семьи. И было радостно Голубому, что дети его не похожи на детей Серых: и пушистее их, и крупнее, да и умом побогаче. И все потому, что Голубой всегда был мудрым котом.

ХРОНИКА ГЛУБИНКИ

Странный случай произошёл в селе Егорьево Воронежской области. Звеньевая Марья Рассадина, давно сомневающаяся выходить ей замуж или нет, наконец, решилась. Пошив накануне белое свадебное платье с рюликсом, она под руку с женихом, скотником Павлом, отправилась в

местную церковь для венчания. Каково же было удивление публики, когда при входе в церковь жених, ещё видно как следует не протрезвевший после мальчишника накануне, споткнулся о порог и упал, разбив и без того красный нос и сломав правую ногу. Друзья пострадавшего, подхватив его на руки, потащили на скамейку, но, не рассчитав своих сил, выронили Павла из рук, повредив ему позвоночник. В тяжёлом состоянии был доставлен жених в районную больницу. И когда клали его на операционный стол, последний от ветхости своей рухнул, погребя под обломками пострадавшего. В результате совместных усилий врачей и сестёр скотник Павел, наконец, был извлечён из завала, но обнаружилось, что в результате сильного сотрясения мозга при падении с операционного стола, позабыл, откуда родом и что вообще с ним было до этого торжественного в его жизни дня. С большим трудом удалось вывести несчастного из состояния беспамятства, залечить надломленный позвоночник, составить воедино и загипсовать ногу, но жениться Павлу уже не хотелось. Да и звеньевая Марья делилась с подругами: «Ну, куда он мне такой нужен».

НЕПУТЁХА

Сейчас-то Васса Михайловна более или менее самостоятельный человек. А вы бы посмотрели, какая неприспособленная это была девица лет двадцать тому назад. Работала тогда Васса на кафедре института, который только что закончила. И была в её характере довольно примечательная деталь: за что бы ни бралась, всё у неё либо проливалось, либо разбивалось, а то и вовсе – взрывалось. Сотрудники старались держаться от Вассы на расстоянии и только удивлялись: как такую непутёху могли оставить на кафедре… Но ещё больше поражало их, что на все проделки Вассы почти не реагировал её руководитель, только тяжко вздыхал. Впрочем, поговаривали, что ему пришлось взять её по знакомству, а теперь уж и сам не рад был.

– Ну, кто льёт воду в кислоту, да ещё из-под крана,– ворчали случайно оказавшиеся рядом с Вассой лаборанты.– Как вас по учебникам-то учили: кислоту – в воду, а не наоборот. Смотри, что наделала,– тыкали они пальцем в усеянные мелкими дырами халаты.

Но однажды Васса чуть не пострадала серьёзно. Потребовалось ей отделить осадок, стала она нажимать кнопки центрифуги, да, по-видимому, не в той последовательности. Подпрыгнула центрифуга, раскрутилась с небывалой скоростью – должно быть ограничитель не сработал – отскочила в сторону и, выдернувшись из розетки, понеслась колесить по комнате. Васса испугалась, побежала, центрифуга за ней. Крику было! Сбежавшиеся было сотрудники, увидев, что дело дрянь, помчались в коридор, за ними устремилась Васса, и едва успела выскочить, как центрифуга всей своей сумасшедшей массой врезалась в косяк двери. Сорвавшийся с резьбы механизм, пробив и оплавив плексигласовую крышку защиты, взвился, как реактивная ракета, вверх, ударился в потолок и, прихватив с собой дождь побелки, грохнулся на пол.

– Что у вас там происходит? – звонили сверху.

– Авария… – дрожащим голосом отвечали снизу.

– А-а! Всё ясно, – понимающе хихикали в трубку.– Васса опять резвится…

Уложили тогда детали центрифуги в корпус, вызвали ремонтную бригаду. Осмотрела бригада изувеченный механизм, но ремонтировать не взялась. Так и стоят с тех пор останки центрифуги в одной из лабораторий кафедры, которой заведует Васса Михайловна. И спрашивают иногда студенты:

– А что это за ящик у вас в углу пылится?

И отвечают им:

– Да это Васса Михайловна диссертацию когда-то делала…

ХОЛОДИЛЬНИК

У Дарьи Петровны испортился холодильник:

полморозилки замораживается, а другая половина не хочет, и всё тут. Столкает Дарья Петровна продукты в одну сторону, а другая пропадает, да ещё норовит ту сторону потихоньку разморозить. Мыкалась, мыкалась старушка, да и решила вызвать мастера; пусть посмотрит, что за оказия вышла с холодильником.

Пришёл мастер, осмотрел холодильник со всех сторон и заявил, что он в полном порядке, а Дарье Петровне приказал платить два рубля за вызов и пять рублей за осмотр. Побледнела старушка, закачалась, поплелась к комоду, где у неё в деревянной шкатулке, подаренной на восьмое марта внучкой Машенькой, хранилась пенсия. Достала оттуда сколько запрашивал мастер и в бессилии опустилась на стул, облокотилась костлявой рукой о круглый стол, покрытый белой, вязаной её же руками скатертью.

– А что вы, собственно, гражданочка, расстраиваетесь? Радоваться должны, что ваш холодильник в полном ажуре, работает как зверь.

– Ну, какой же зверь, когда полморозилки вообще не работает. Я тебя, милок, и вызывала затем, чтоб починил.

– Я же сказал вам, любезная, что не нашёл неисправности, сколько ни старался. Вы же видели, что я его всего обсмотрел – ничего бросающегося в глаза мне не бросилось. До свидания, уважаемая, не могу больше у вас задерживаться, у меня и других вызовов хватает. Мастер повернулся и ушёл.

Старушка посидела ещё на стуле, потом поднялась и шаркающей походкой направилась к холодильнику посмотреть, а вдруг прав мастер и холодильник действительно в полном порядке. Вот сейчас она откроет дверцу морозилки, а морозилка вся покрылась льдом: и левая половина и правая, и не надо будет больше печалиться-горевать, и не придётся караулить лужи под холодильником, чтобы скорее собрать их тряпкой. А то из-за этих луж она уже и сон потеряла: по нескольку раз за ночь приходится вставать, надевать тапочки и идти на кухню вытирать набежавшую из морозилки воду. Наверное, мастер подшутил над ней,– мелькнула у неё мысль.– Сам незаметно всё исправил, за что и получил пять рублей, а она и не видела когда. Там, наверняка, была какая-нибудь ерунда, подкрутил винтик и ушёл, чтобы для неё это было приятным сюрпризом. Улыбка пробежала по лицу старушки, даже морщинки распрямились. Она открыла дверцу холодильника, с нетерпением заглянула в морозилку и… увидела, что всё осталось по-прежнему. Опять под холодильник набежала вода, а правая половина была голая, как опушка леса в весеннее таяние снегов. Дарья Петровна закрыла холодильник и поплелась за тряпкой.

Прибежала с улицы внучка Машенька, которую родители привезли из города на лето к бабушке. Увидев, как бабушка, согнувшись в три погибели, убирает тряпкой в ведро воду, отжимая её своими слабыми, в синих прожилках руками, Машеньке стало жалко свою бабулю. Она подкралась к ней сзади, схватила за плечи и принялась целовать.

– Ой, испугала,– от неожиданности вздрогнула старушка.– Иди, мой руки, сейчас обедать будем.

– Бабуля, а что, мастер не приходил ещё?

– Приходил, толку-то. Сказал, что всё исправно.

На другой день Дарья Петровна опять пошла в мастерскую и опять застала там всё того же мастера.

– Что вас тревожит, уважаемая? – спросил он.

– Холодильник у меня не работает,– волнуясь, вымолвила Дарья Петровна,– морозилка-то как не морозила, так до сих пор не морозит. Давеча вы приходили, да ничего не сделали.

– Как не сделал?! Так нельзя говорить, уважаемая гражданка. Как это не сделал! Я у вас был? Был. Сколько времени я потратил на ваш холодильник?

– Много.

– Ну вот. Сами видели, сколько я с ним провозился.

– Но ведь он не работает…

– Что это вы всё заладили: не работает да не работает. А я видел, что работает.

– Может, всё же ещё поглядите, умоляюще взглянула старушка на мастера.

– Ну, ладно, ладно, разлюбезная. Завтра приду, ждите.

Мастер не обманул, пришёл, как и обещал. Ещё раз осмотрел холодильник, приговаривая:

– Так, так. Это так. Здесь всё в порядке. Здесь исправно.

Дарья Петровна сжалась на стуле, свесив руки с колен, сидела ни жива, ни мертва.