Войти в роль
Шрифт:
— Эйрин, этот самолёт сделан не из папиросной бумаги. Он выдерживает шесть человек и может развивать большую скорость. Его конструкция соответствует последнему слову техники. Ну, вы меня и рассмешили! Мне-то казалось, что мой самолет — просто чудо, а вы его так низко оценили. Гм… Сначала боязнь лифтов, высоты, а теперь и самолётов. А я думал, что вы вполне современная девушка!
— Так и есть, — мрачно ответила она.
— И какими еще фобиями вы страдаете? Мне надо знать это, чтобы больше не попадать впросак и не заставлять вас терпеть страхи и неудобства.
— Никакими, —
— Хорошо. Положитесь на меня, Эйрин: Давайте подумаем, как нам изменить ваше мнение о моем самолете.
Через полчаса она уже сидела в кабине рядом с ним. То, как он добился этого, само по себе произвело на нее сильное впечатление, хотя она и не была готова к такому признанию вслух.
Сначала Дэниел познакомил Эйрин с механиком, обслуживающим самолет, Вдвоем они устроили для нее что-то вроде экскурсии по техническому оснащению, из которой она мало что поняла, но сделала вывод о полной надежности этой машины. При этом она даже не поднималась на борт.
Немаловажную роль сыграло безусловное уважение механика к мистеру Паркеру как пилоту и правильно избранный Дэниелом тон обращения с ней — ни назидательности, ни насмешливости по поводу ее страхов. Спокойное уважительное отношение, как к другу, у которого оказались какие-то несущественные проблемы, сделало свое дело.
— Все в порядке? — спросил Эйрин, когда самолет тронулся по направлению к взлетной полосе. Уши Эйрин были закрыты наушниками. Он показал ей, как пользоваться микрофоном, чтобы можно было переговариваться друг с другом. Но она лишь пожала плечами. — Напоминаю: я знаю, что делаю. Ведь вы же не волновались, когда я вел машину. А самолетом я управляю так же уверенно, как и автомобилем. Не люблю лихачить ни на земле, ни в небе. К тому же собственная жизнь и безопасность мне дороги не меньше, чем вам ваши. — Эйрин судорожно сглотнула и послушно кивнула.
— Посмотрите лучше, какая красота вокруг! Лучше погоды для полета и быть не может.
Он был прав. Внизу проплывали светло-изумрудные квадратики полей и более темные — кое-где сохранившихся лесов, небольшие поселки, слева до горизонта простиралась морская даль.
Незаметно для себя Эйрин немного расслабилась. Конечно, не совсем, но, по крайней мере, ее душа перестала уходить в пятки, когда самолет накренялся, делая разворот. Дэниел рассказал ей много интересного о проплывающих внизу пейзажах, а также о кое-каких премудростях управления самолетом.
Через полтора часа они спланировали над неширокой поймой реки, и он объявил ей, что сейчас они приземлятся на частной посадочной полосе Уайт-Рока…
Лежа в полудреме, Эйрин заново переживала все подробности их знакомства, ощущения от сумасшедшего для нее полета на спортивном самолете и постыдного купания в реке. Если бы еще неделю назад кто-нибудь рассказал ей подобную историю, она бы ни за что не поверила в ее правдоподобность.
В шесть часов вечера в дверь ее комнаты тихо постучали. Думая, что это миссис Паркер, она открыла дверь — и увидела перед собой Дэниела. Он держал небольшой поднос, на котором стояли два бокала. На нем были брюки цвета древесного угля, светлая рубашка и
— А, это ты, — безо всякого энтузиазма приветствовала она его, глубоко вздохнула и произнесла заранее заготовленную речь: — Послушай, я ужасно виновата перед тобой за все случившееся. Я вела себя глупо и даже не поблагодарила тебя за спасение из водной стихии…
— Забудь об этом, Эйрин, — прервал он ее. — Можно войти? Я принес бренди для нас обоих.
Она внимательно посмотрела на Дэниела, но не сумела прочитать по глазам ни одной мысли. Неохотно отступив от прохода, она впустила его. Он поставил поднос с бокалами на журнальный столик, стоящий в углу комнаты меж двух кожаных кресел.
— Это что, — Эйрин указала на хрустальные бокалы с ароматным напитком, — последнее угощение перед заключительным «прощай»?
Долгое время Дэниел молчал. В его спокойном взгляде она немедленно почувствовала опасность, заставившую ее тело напрячься. Она уже хорошо была знакома с этими ощущениями физического притяжения, которое проявлялось с особенной силой в моменты их враждебного противостояния.
Чутье подсказало Эйрин, что нельзя оставаться в неподвижности, особенно теперь, когда морально она совершенно не готова к сопротивлению, когда слишком хорошо помнит тепло его рук и страстность поцелуя. Каждая клеточка ее тела ожила и затрепетала под взглядом пронзительных темно-голубых мужских глаз.
Однако на этот раз все было по-другому, противостояния она как раз и не почувствовала. Перед ней стоял сильный, ничего не боящийся человек, настоящий герой из плоти и крови, который обращался с ней, как с равной, и к которому ее бесконечно тянуло.
Да, он был настоящим героем ее мечты — прекрасные темные волосы, уже так хорошо знакомый овал мужественного лица, стройное сильное тело. Невольно она представила себя вместе с ним в постели…
— Что ты имеешь в виду? — наконец спросил Дэниел.
— Ну, полагаю, наши пути разошлись. — Эйрин остановилась и откашлялась, потому что ее голос звучал с непривычной хрипотцой. — Я тебя ни в чем не виню. Но очевидно, что мы не можем продолжать свою затею после того, что случилось.
— Очень благородно с твоей стороны. Но у меня совсем другие планы. Ты долго репетировала свою речь?
Она вздрогнула, но решила высказаться до конца:
— Я думала уехать из Уайт-Рока с первыми лучами солнца. Ты отправишь меня на ближайшую автобусную станцию, а там уж я сама доберусь до дома. Что и предпочитаю сделать.
— И это после того, как ты столь храбро выдержала полет на самолете? — Она пожала плечами и села. Он вложил ей бокал в руку и сел в другое кресло. — Кроме того, все хотят выпить за твое здоровье. — Его губы запрыгали в улыбке. — Большая часть присутствующих, — поправился он.
Эйрин закрыла глаза. Потом стащила полотенце с головы и пробежала пальцами по завиткам рассыпавшихся волос:
— Потому, что я… — настороженно произнесла она.
— Потому, что они чувствуют вину перед тобой. — Глаза Дэниела остановились на волне ее прекрасных чуть влажных волос.