Вождь чернокожих. Black Alert
Шрифт:
— Ты, вот что Священному Синоду скажи. Готов ли чёрный царь дальше воевать и землю от европейских колонизаторов очищать, да забирать всё большую власть себе.
— Готов он, ещё как, готов. Только и думает об этом, и днём, и ночью думает. Сидит над картами, чертит на них углём, продумывает всё, и это негр!?
— Больно умён он и грамотен. С офицериком штабным полдня просидел и всё выведывал, как да что делать, как воевать и как побеждать, и всё, ведь, понял. Другой и за пять лет не поймёт, а этот, всё на лету схватывает, как будто, в университете каком учился, да по медицине, лучше фельдшера Самусеева, пропойцы окаянного, знает.
— Да
— То у тебя правильные мысли, — сказал митрополит, — о Боге надо постоянно думать и свои помыслы, согласно его воле, исповедовать. Но Бог не поможет нам церковь содержать. Он о душе заботится, да нас, в помыслах наших, направляет, да силы работать даёт.
— А вот, как наши приходы содержать, это уже наше дело — людское, и никто, окромя как мы сами, нам не помощник. Так вот, и спросить я тебя хочу. Переселенцы наши собираются в Африку, и на то, даже, есть благословление и разрешение царя нашего — батюшки, императора Николая II. А переселенцы все голытьба, с голодающих губерний. То богоугодное дело.
— А раз переселенцы все, сплошь, христиане, то и церковь православная должна быть там же, где и они, и поддерживать их, да не бросать в дикарстве, и в руки коптской и других церквей. Силён и ислам там, а мы — то что, ежели своих, православных, бросим на чужбине?
— Да токмо, не всё просто так, приходы надо содержать, а церковь, и так, всё больше подаяниями живёт, да приходами. Благо, есть ремёсла, да промыслы, да земли арендуемые. Вот и спросить тебя хочу. Будет ли помощь, от царя твоего тёмного, Иоанном называемого, али как?
— Будет! Любит он русских, завсегда привечает, видно, Бог вложил в его голову знание языка неспроста, а с целью великой. Но привечает он всех, не токмо русскоязычных. Благоволит он нам, и церкви православной отказа не будет. Да и выгодно это ему — торговлю налаживать, да людей знающих к себе звать. Местные — то, сущие дикари, и не умеют ничего, как овощи растить, да скотину пасти. Собирательством живут, да охотой.
— Хорошо! Тогда поедет с тобой, отец Пантелеймон, ещё отец Феодор, с секретной миссией. Надобно нам торговые связи с Африкой организовывать, а доходы с того пойдут на богоугодные дела, на строительство церквей, да поддержку переселенцев. Церковь уже выделила свои средства в помощь переселенцам. На всё Воля Божья, а мы поможем людям, в их нелёгкой доле. Не смог император пересилить католиков да протестантов, значит, наш черёд наступил.
— Священный Синод решил — будет учреждена Африканская епархия, а ты отец Пантелеймон, станешь первым её архиереем. В знак твоих заслуг перед церковью, получаешь ты золотой наперсный крест. Открыто не носи его, токмо, под рясой, либо, уже у себя, в Африке. А сейчас, иди с Богом, готовься к походу, тебя оповестят. Молись и всё сбудется. Да, совсем позабыл. Отец Клементий, то живой там?
— Живой покеда. Скит основал, он же проказой болеет!
— То ведомо нам. И жинка его бывшая про то знает. Да всё равно просится к нему, письмо вот написала. Пишет, с хлеба на воду перебиваются, она да шестеро его деток. Возьмёшь то с переселенцами её?
— Возьму, как не взять. Дак вот и деньги ей передам.
— Деньги передашь, она тут недалеко живёт, в приюте, да с переселенцами её отправь. Ну да, не мне тебя учить! С Богом!
Низко склонившись в радостном поклоне, от переполнявших его эмоций, отец Пантелеймон вышел из
Глава 9 Оружие для Мамбы
Отец Пантелеймон выехал из Санкт-Петербурга через неделю после состоявшегося в Священном Синоде разговора. Путь его лежал, сначала в Саратов, а оттуда, уже, в Баронск, где и обитал со своим семейством Феликс фон Штуббе. Не забыл он и бывшую жонку отца Клементия.
Найдя их, он потетёшкался с самыми маленькими, одарил пряниками средних, и молча сунул рубль самой старшей — Глафире. Мамка их, дрожащими руками теребила кожаный мешочек, полученный от отца Пантелеймона. В нём звенели десять золотых червонцев. Мало, конечно, но на первое время, должно было хватить, а там, всё равно в дорогу вместе с остальными переселенцами.
С отцом Пантелеймоном отправился в путешествие и отец Феодор, навязанный Синодом. Это был неприметный мужчина среднего роста, с небольшой русой бородой и усами, обрамлявшими лицо. Серого цвета глаза были, непривычно для священника, остры и колючи. А, кроме того, очень умны. О том, что отец Феодор учился экономике в Сорбонне, он не распространялся, не выдавая сей факт ни словом, ни делом.
Впрочем, отцу Пантелеймону, было глубоко всё равно. Его дело было простое, привезти отца Феодора, в целостности и сохранности, а также, доставить вверенный ему груз. Поэтому, на подряснике у отца Пантелеймона был ремень с кобурой, в которой лежал револьвер.
Добравшись до Саратова, путешественники пересели на небольшой речной пароходик, и под свист гудка и густой угольный дым, сопровождающий их плавание, отправились прямо в гости к Феликсу.
Прибытие двух священников, Феликса, скорее, обрадовало, чем огорчило. Партия ручных пулемётов была готова, и ему требовался человек, который возглавил бы доставку этого оружия в Африку. Накануне, от Мамбы пришла очередная весточка, в которой он просил прислать десятка два шестовых мин. Для чего они ему понадобились, Феликс пока не понимал.
Приобрести эти мины не было большой проблемой. Партия была маленькая, и его старший брат Герхард обещал посодействовать в их покупке.
За два дня до приезда священников, Герхард телеграфировал, что шестовые мины благополучно приобретены и сейчас их упаковывают, с целью доставки к нему, через Чёрное море, дальше, по Дону, по суше, и Волгой до Баронска. Требовалось подождать пару недель, и мины были бы доставлены.
Рассказав об этом отцу Пантелеймону, Феликс получил согласие подождать, а сам занялся другими делами. Миномёт, затребованный Мамбой, был почти готов, тем более, его устройство оказалось совсем простым. Опорная плита, ствол, да двунога — лафет. Конечно, были там и другие детали, вроде примитивного прицела и бойка.
А вот с устройством мины, пока, были проблемы. Для неё требовалась бризантная взрывчатка, которая была дорога, и её было мало. А в устройстве, тоже, ничего сложного — вышибной патрон, разрывной заряд, взрыватель, и собственно, корпус. Всё дело в нюансах и технологии производства.
Но, приглашённые русские и немецкие инженеры обещали её доделать к началу 1898 года, особенно, в этом деле оказался полезным бывший капитан артиллерии Карбышев. Кроме этого, у них был в отработке заказ на противопехотную мину, примерный чертёж и принцип действия которой был описан в одном из писем Мамбы, переданных отцом Пантелеймоном.