Вождь чернокожих. Black Alert
Шрифт:
Ага, я всю ночь не спал, мечтая, как на него брошусь, аки лев, изо всех сил, и начну кусать, кусать, кусать. А он плачет и плачет… бедолага. А потом, чик и Мамбы нет! Нет, так дело не пойдёт! Эх, что за бред лезет мне в голову, перед предстоящим сражением. А потому, что сражение будет генеральным и решающим. Хотя, когда это у меня были простые сражения? Да никогда!
Генерал Китченер, так и не дождался нападения на свой лагерь, а подчинённые ему канонерские лодки, максимально близко подойдя к берегу, начали обстреливать лагерь Мамбы, стараясь нанести потери. Но расстояние в шесть
Грохот разрывов и визжание осколков оставались далеко позади. Понимая тщетность усилий скорострельных морских пушек, англичане открыли огонь из полевых гаубиц.
Как только первый разрыв не долетевшего снаряда поднял вверх огромные клубы песка и камней, я отдал приказ, и все подразделения, бросив лагерь, сразу же ушли дальше, в пустыню. Но мы, тем не менее, успели потерять несколько человек убитыми и ранеными. Здесь у англичан было очевидное преимущество.
Отступив, мы разбили новый лагерь и основались в нём. Тихо наступил вечер, окрасив в красные цвета крови унылый пустынный пейзаж, окружающий Омдурман. Сегодня англичане больше не предпринимали никаких действий, а у меня, вновь, остался выход, выбранный халифом Абдуллой. То есть, нападение. Но он будет отличаться от предыдущего.
Генерал Китченер, почувствовав уязвимость противника, решил покончить с ним одним ударом и, назначив наступление на завтра, забылся в походной палатке коротким крепким сном, уверенного в себе полководца.
Глава 11 Омдурман. Ночная атака
Миг, его звали — Миг. Есть только миг, была такая песня. Весь смысл был в этом. Миг был очень небольшого роста юношей, из племени динка, которые выгодно отличались своим высоким ростом от других племён. Но вот Миг не удался.
Его мать подозревали в том, что она согрешила с пигмеем, но в округе, на полторы тысячи километров, не было ни одного пигмея, так что, все эти подозрения были безосновательными. Природа, с испорченным чувством юмора, жёстко подшутила над ним, наградив невысоким ростом и хлипким телосложением, сделав изгоем, среди, поголовно высоких, соплеменников.
С самого детства, как только стало заметно, что он, очевидно, будет маленького роста, над ним смеялись, шпыняли, сравнивали с девчонками, жёстко избивали и даже, пару раз, чуть было не утопили в реке, пользуясь его хлипким телосложением. Несмотря на это, он выжил, постоянно выслушивая насмешки и стойко перенося издевательства и нападки от своих соплеменников. В его дикой душе боролись разные чувства. И неизвестно, чем бы это всё закончилось, если бы не случай.
В пилоты планеров он попал случайно. Его просто сдали соплеменники, откупившись от людей Палача, передавших его Уолшу, который очень обрадовался маленькому росту и лёгкому весу будущего пилота. Маленький рост не помешал Мигу иметь храброе сердце, сильные руки и прекрасное развитое чувство ощущения предметов и дистанции, как оказалось, лучше всего проявляющееся в воздухе.
Впервые усевшись в кресло хлипкой конструкции, он, не пролетев и сотни метров, рухнул на землю, но не разбился. Выбравшись из-под обломков планера, с разбитым лицом
Усевшись за примитивный штурвал очередного планера, он взлетел и смог, уже, не рухнуть на землю, сорвавшись в штопор, а упасть плашмя, бессильно наблюдая, как разваливается под ним хрупкая конструкция.
Ощущение полёта полностью захватило его. Краткий миг нахождения в воздухе был для него всем. Даже, упав на землю, он снова стремился попасть в небо. Хотел лететь, как птица, наблюдая, при этом, как стремительно уменьшаются в размерах люди, оставшиеся на земле, как он становится большим, очень большим, а они — маленькими и смешными. И у него появляются руки-крылья и длинный хвост.
И пусть все смеются над ним, когда он, восторженно, от пережитых ощущений, рассказывал об этом и получил, вместо понимания, лишь унизительную кличку — Мартышка. Он жил, жил, и хотел снова в небо, а слова…, слова — это костыли убогих. Его маленькое сердце рвалось в небо. Только там он чувствовал себя счастливым.
Миг понимал, что каждый полёт мог стать для него последним, но только в небе он чувствовал себя человеком, только в небе. В отличие от остальных, он любил небо, не боялся его, и ради этого ощущения свободы был готов погибнуть.
Но он не погиб, он выжил, после всех падений, переломов и ушибов, которые заживали на нём, как на собаке, при этом, активно помогал Уолшу улучшать конструкцию планера, подсказывая решения, на основе своих ощущений. Так они смогли сделать подвижным хвост планера, а также, придумать подкрылки, управляемые верёвками. С этого момента, планер смог разворачиваться в воздухе и лететь в обратном направлении, а не только вперёд.
Упоение высотой, вот что Миг сказал бы, если смог объяснить то, что он испытывал в полёте. Ничто не могло сравниться с этим ощущением свободы. Он был ветром, он был духом, он был всем, над этой землёй.
Сейчас он внимательно слушал все наставления Мамбы и принимал груз, который принесли двое молчаливых телохранителей вождя. Груз представлял собой шершавую деревянную дощечку и несколько тщательно закупоренных тяжёлых бутылок.
Что в них было, Миг не знал, ему это было не интересно. Его задачей было долететь до канонерских лодок, сбросить над ними свой груз, и обязательно вернуться обратно.
— Ты должен вернуться. Это приказ, иначе я прокляну тебя, — сказал Мамба. И Миг был готов выполнить этот приказ, любой ценой. А сердце подсказывало ему, что так и будет, ведь в него поверили, в первый раз.
Он вылетал третьим. Мамба не желал рисковать лучшим пилотом и первым на «снаряде» был уголовник, вторым — доброволец и уже третьим, Миг. Вручив каждому бутылки и проинструктировав, что с ними делать, пилотов начали, по очереди, запускать с катапульты.
Всего планеров было пятнадцать, к ним прилагалось двадцать пилотов, среди которых были разные люди. Каждый из них был готов умереть. У каждого на это были свои мотивы. Но даже тот, кто боялся это делать, не отказался от полета. Всё, или ничего! — таким был их девиз.