Вождь чернокожих. Black Alert
Шрифт:
Двигаясь вдоль Нила, вплоть до Асьюта, они громили все города, потеряв не больше тысячи человек, пополняя по пути свой отряд бывшими рабами и теми, кто желал поучаствовать в их рейде, ради наживы и грабежей.
Осман Дигна никого не отталкивал, ему нужна была живая сила, которую было не жалко, а уж недостатка в речных пароходах, большинство из которых были захвачены на городских пристанях, вообще не было.
Возле Асьюта их встретили наскоро собранные египетские войска, под руководством английских офицеров. Было их около пяти тысяч, с пятью пулемётами и одной орудийной батареей. Завязался
Но Осман Дигна был один из самых умных военачальников, как дервишей, так, теперь, и Мамбы. А потому не стал кидать в бой сразу весь свой отряд, а ударил из дальнобойных гаубиц и морских орудий, оставаясь недосягаемым для огня полевых орудий египтян.
Перемолов в пыль их позиции, он послал на штурм всю ту босоту, которую насобирал во всех египетских городах, а с флангов и тыла на египтян набросилась его кавалерия. Бой разгорелся не на шутку.
Со всех сторон кричали и стреляли, наконец, дело дошло до рукопашной, после которой, не выдержав атаки, египтяне дрогнули и побежали, бросая оружие, мешающее им удирать. Их преследовали и убивали в спину, заставляя сдаваться в плен. Через несколько часов всё было кончено, и Асьют перешёл в руки отряда Дигны.
Начался сбор трофеев и обычный грабёж, который, правда, быстро прекратился, после нескольких расстрелянных, желавших не только грабить, но и насиловать. Задачи такой не стояло, а значит, нечего и баловать, настраивая против себя местное население, им ещё обратно идти.
Отправив, в очередной раз, в Вади-Хальфу трофеи и награбленные ценности, под охраной наиболее преданных воинов, отряд отправился дальше, фырча паровозным гудком и свистком речных пароходов, которых было уже два.
В Бени-Суэфе тоже пытались организовать сопротивление, но после того, как получили шквал снарядов с артиллерийских платформ, отступили, готовя генеральное сражение в окрестностях Каира. Выбор английского генерала Джона Кисрота, срочно доставленного вместе с двумя пехотными полками из Англии, пал на небольшой город Хелуан, на подступах к Каиру.
Здесь они заняли оборону, сюда же правительство Египта и колониальная английская администрация срочно стягивали все доступные им войска. На уши были поставлены все, кто только мог. Но времени на раскачку не было, а сроки доставки оружия и войск поджимали.
Осман Дигна спешил, не останавливаясь нигде больше, чем на день. С первыми лучами солнца он отправлялся дальше в путь, пресекая возможность египтян собрать большие силы для противостояния.
Англия была далеко и не могла быстро прислать свои войска. Всё что она смогла наскрести в окрестностях Порт-Саида и вблизи Суэцкого канала, уже находилось в Хелуане и готовило оборонительные укрепления. Здесь также заняли оборону две канонерские лодки, приплывшие из Порт-Саида и готовые размолотить в щепки и не дать проникнуть в Каир вооружённым пароходам, и вообще всему, что только могло плыть.
Всего генералу Кисроту удалось собрать две тысячи английских солдат и двенадцать тысяч египтян, вооруженных двадцатью пулемётами и сорока полевыми 76-мм орудиями. Внушительная сила, против двадцати пушек и десяти пулемётов Османа Дигны. Да, ещё были и канонерки, завидев которые, Дигна понял, что по реке им дальше хода нет.
Из-за этого пришлось
— Семион, как ты будешь прорываться? Там канонерки, они расстреляют твои пароходы, как мишени.
— Мамба выдал нам мины. Выставлю их и сделаю из пароходов брандеры.
— Ты не успеешь, Симион. Они заметят тебя и расстреляют в щепки. Твои пароходы не успеют доплыть до них и взорвать.
— Смотри, Осман. Здесь у Нила излучина. Мы дадим полный ход и выплывем с максимальной скоростью из-за поворота. Там расстояние не больше восьмисот метров. Течение нам благоприятствует, вместе с работой машин, пароходы будут не плыть, а лететь, словно птицы. А чтобы они смогли доплыть, мы загрузим в трюмы и каюты пустые закрытые бочки.
— Они увидят тебя раньше.
— Так сделай что-нибудь, чтобы они меня не увидели.
— Что, что я сделаю, жалкий ты пёс.
— Сам ты, собака мусульманская.
— Ты гяур, кяфир, моча верблюда.
— Слышь, Осман, я тебе веру не припоминал. Какая из них правильней, не мне судить, и не тебе. Понял…
Оба схватились за ножи.
— А если ты такой умный, Осман, то почему Мамбе служишь, он же тоже православный, как и я, хоть и коптской веры, — вновь продолжил Ворох.
Осман забормотал что-то про себя.
— Что, что, я не слышу, Осман? Так ты боишься его, или тебе всё равно кому служить?
— Ты не прав, Симион, и я не прав. Сознаю. Я не боюсь Мамбу. Дигна никого не боится. Я знаю, Мамба — это дух Африки, он вне веры. Он служит тому, что было гораздо раньше, чем Аллах или Иисус. И да, иногда я боюсь его. Я не хочу, чтобы моя душа попала к нему в плен. И думаю, что и твоя тоже, и ты тоже этого боишься.
— Ты прав, Осман, — в ответ на это задумчиво протянул Семён Ворох и зябко передёрнул плечами, — боюсь я его, он какой-то непонятный, страшный, и знает то, что обычный человек не должен знать. Он… Нет, я боюсь об этом говорить вслух.
Они помолчали. Внезапно Осман Дигна вскинулся. Ему в голову пришла интересная мысль.
— А давай подожжём земляное масло, у нас его много, нашли тут недалеко кувшины с ним… огромные. Давай подожжём его, оно славно дымит. Здесь ветер постоянно дует в сторону Каира. Мы разожжём его на берегу, а дым заволочёт весь фарватер и вы сможете подойти незамеченными.
— Точно!
Так они и поступили.
Англичане, видимо, знали и про артиллерийский поезд, и про вооружённые речные пароходы, но не принимали всерьёз ни поезд, ни пароходы, либо не верили, что они на что-то способны. Но железнодорожные пути, на всякий случай, разобрали и канонерками перекрыли реку.
Экипажи канонерок не сильно озаботились, когда заметили, как вдалеке, на берегу, разожгли костёр, затем в него влили нефть и он начал сильно чадить. Под его прикрытием, стали разжигать следующие костры, а потом густой чёрный дым начал сползать в сторону реки, и вскоре на ней уже ничего не возможно было рассмотреть.
В это время появились вооружённые пулемётами речные пароходы. Пройдя очередную излучину реки и набрав ход, они оказались прямо перед канонерскими лодками и стеганули по ним длинными очередями из носовых пулемётов, прикрываясь дымом.