Вождь чернокожих. Black Alert
Шрифт:
Дверь в покои халифа распахнулась, в комнату вбежали дюжие охранники и, оттолкнув полунагую девушку, бросились к халифу, который страшно хрипя, валялся на полу, раскинув в разные стороны мягкие подушки.
Поднялась суматоха, по всему зданию металась охрана, не понимая, что происходит. Под этой шумок, Азель и пара других женщин, выскочив из помещения, скрылись в предрассветной тьме, для чего пришлось убить одного из самых бдительных телохранителей кинжалом в шею.
Пара всадников, прячущихся в тени разрушенного мавзолея махди, завидев
В течение недели умерли все, кто присутствовал на пиру, в результате чего вся верхушка махдисткого восстания и самые крупные феодалы всех окрестных племён были уничтожены. Собранные воины разбежались, объявив Омдурман проклятым городом.
И действительно, Омдурман опустел. Никто больше не ходил по его разрушенным улицам, никто больше не пировал ночью в его глиняных дворцах, и только пустынные совы, да злые духи шлялись внутри мавзолея и во дворца халифа, играя камнями разрушенных стен.
Ветер свободно гулял на улицах покинутого людьми города, занося внутрь песок, отчего город казался ещё более древним, запустелым и страшным, особенно для тех, кто знал, сколько крови было пролито под его стенами и сколько братских неглубоких могил находилось недалеко от него.
Сбежав из Омдурмана, часть воинов, приведённых халифом, отправилась к своим стоянкам, часть осела в Хартуме, а часть — решила перейти на службу к Мамбе, а точнее, к Осману Дигне, чтобы поучаствовать в его походе на Египет. Клич об этом широко разносился в разные стороны, дошёл он и до их ушей.
Отовсюду к Дигне потянулись люди, желая участвовать в походе и отомстить англичанам. Присоединились и те, кто просто хотел повоевать и пограбить и не был махдистом, и те, кто пришёл из сопредельных территорий.
Неожиданно для всех, обойдя Омдурман, в Хартум прибыл Мамба. Он привёл с собой пленных египтян. Узнав о том, что произошло в Омдурмане, Мамба приказал снести с лица земли этот город, разрушив его до основания. Пленные египтяне принялись за работу, и многие из них делали это с большим удовольствием.
Интерлюдия.
Луиш Амош рьяно взялся за поручение друга. Женитьба — дело не простое, а такого плана женитьба, вообще, поистине эпохальное событие. Наскоро собравшись и оставив жену в Бараке, он, во главе пятисот американских негров, убыл в Абиссинию, ко двору Менелика II, в качестве свата.
О выигранной битве он узнал, когда уже направился в путь, и это только укрепило его решимость, а благая весть создала благоприятную конъюнктуру для экстренной женитьбы.
Аддис-Абеба встретила его пышностью императорского двора, настороженными взглядами сановников, а также заинтересованными взглядами русских военных советников и дипломатов.
Его встретил и разместил Аксис Мехрис. Пятисотенный отряд пришлось отправить обратно, а себе оставить лишь пятьдесят воинов, ни слова
Менелик II принял посла благосклонно, но при этом не высказал никакой приветливости. Выйдя на середину парадного зала дворца Менелика II, Луиш стоял прямо, чувствуя на себе перекрёстные взгляды придворных, и любопытные, европейских дипломатов, находившихся при дворе.
Его представил Аксис Мехрис. Низко склонившись, он произнёс.
— О, могучий негус, повелитель многих земель, простирающихся от Красного моря до Великого Нила. К тебе прибыл посланник от Иоанна Тёмного, короля страны, лежащей в центральной части нашего огромного континента. Прибыл он с единственной целью, попросить руку и сердце одной из достойных невест, которых у нас несчётное число.
— Он вдов, его сердце свободно и, одновременно, одиноко. Он скорбит по своей безвременно ушедшей, в результате подлого нападения, жене. Но время лечит всё, а у него есть долг перед дочерями и перед своим народом. Прошу тебя принять его просьбу и помочь в столь ответственном деле.
Негус склонил свою голову в удовлетворении от озвученной ему просьбы и ответил.
— Я рад, что ещё один чернокожий правитель обратился к свету коптской церкви и готов связать свою судьбу с одной из прекрасных представительниц нашего народа. Хайдди Селассие достойная кандидатура, хоть и юна. Её приведут, и посланник сможет лично убедиться в этом.
Луишу не было предоставлено даже слова, и это его огорчало. Не так он представлял себе сватовство, совсем не так. Но здесь ему дали понять, что Иоанна Тёмного ещё не воспринимают как короля, о чём и сказали, правда, не прямым текстом. Пришлось «утереться».
Развернувшись, он молча ушёл, сопровождаемый кинжальными взглядами в спину, которые, казалось, пронзали его насквозь своими остриями, не видимыми человеческому глазу.
На следующий день, Аксис Мехрис, действительно, привёл к нему двенадцатилетнюю девочку, сопровождаемую двумя придворными. Девочка была худой и ещё не оформившейся как женщина. Никакой ценности в качестве жены она не представляла, быть может, её родословная намекала на гипотетическую возможность иметь претензии на трон Абиссинии, или, на крайний случай, она вела своё происхождении от царя Соломона?
Но, увы, изучив её родословную, с помощью вездесущего Аксиса Мехриса, Луиш понял, что девочка происходила из рода, только совсем недавно ставшего знатным, и её семья не имела никакого существенного влияния ни при дворе Менелика II, ни при дворах правителей провинций Абиссинии, а значит, она была «пустышкой».
Ознакомившись со всем этим, Луиш, в исключительно вежливых выражениях, выразил своё несогласие, от имени короля Иоанна Тёмного, с такой кандидатурой, предъявив подписанную Мамбой бумагу. В бумаге было указано, что Луиш Амош является главным визирем и уполномочен решить все вопросы, связанные со сватовством, и вправе был изъявлять его желание своими устами.