Возлюбленная Верховного Бестиара
Шрифт:
Почему-то именно сейчас, в этот момент я задумалась об этом с совершенно иной точки зрения. Да, я проводила с ней очень много времени, мы вместе играли, были счастливы, но дочери, должно быть, не хватало общения со сверстниками. Если может не хватать того, чего ты и вовсе не знала.
– Простите, – пробормотала няня, заправляя густые черные вихры, выбившиеся из косы, за уши. Несмотря на смуглую кожу, она краснела все сильнее и сильнее. – Я просто говорила с подружкой… про ее кавалера, что плюнуть бы ему за шиворот после всего, а Снежана услышала.
Несмотря
– Никому мы за шиворот плевать не будем. – Справившись с первым желанием рассмеяться, я добавила в голос чуть-чуть строгих нот: – Так не поступают воспитанные девочки.
– А как поступают? – задрав голову, поинтересовалась дочь.
– Ты о чем?
– Ну как поступают воспитанные девочки с невоспитанными мальчиками?
Вопрос поставил меня в тупик, поскольку дверь в спальню моей дочери распахнулась, явив всем «злого дядю». То есть Богдана. Я первая поняла, насколько он зол, потому что именно это спокойное, безгранично спокойное выражение его лица, запечатленное как слепок маски, я помнила хорошо. Бьющаяся в его глазах Бездна, чью силу я ощутила еще с порога, ни мне, ни Снежане не могла причинить вреда. А вот Зарина пошатнулась сразу, ее лицо мгновенно утратило краски.
Внутренняя магия уже давно не давала мне воспринимать Бездну, как что-то чужеродное, поэтому лишь по состоянию служанки я поняла, насколько он в бешенстве.
– Собирайся, – жестко произнес он. – Мы выезжаем сейчас и ни минутой позже.
Какое счастье, что вчера мне не пришлось присутствовать на ужине «в его честь». Михаил, по всей видимости, счел гораздо более важным мои сборы и не стал меня выдергивать, я же провела приятный вечер с дочерью. Вместо того, чтобы тратить его на пустые разговоры и общение с теми, с кем даже за одним столом сидеть не хочется.
– Не смею задерживать, – вскинув голову, произнесла я. – Что касается нас, я уже сказала служанкам, повторю и тебе…
– Да-да, дочь Михаила не будет есть в дороге, – произнес он, словно выплюнул. Снежана даже съежилась под его взглядом. – Но я выезжаю сейчас, и вы вместе со мной. Не захотите завтракать в дороге, будете есть в Талминбурге. Не заставляй меня повторять, Алина.
Мое имя в его устах прозвучало резко. Так мощно ударило по натянутой между нами струне, что она порвалась и хлестнула по сердцу. На мгновение оглушив, вытряхнув из состояния, в котором я находилась все эти годы, и его, судя по всему, тоже. Потому что на мгновение резкость ушла из его черт, сменившись давно забытым, неестественным на этом изменившемся лице выражением. Должно быть, именно это стало последней каплей, заставившей меня совершить роковую ошибку.
– Вон, – севшим голосом приказала я, – убирайся!
И указала ему на дверь.
Такого не ожидал никто: ни слегка порозовевшая в момент отступившей Бездны Зарина, ни Снежана, ни я, ни Богдан. Лишь
– Ты, – бросил он Зарине коротко, – веди ребенка следом.
И, не дожидаясь ответа, вышел. В момент, когда мы оказались под взглядами его сопровождения в коридоре, я опомнилась.
– Поставь! – прошипела я. – Поставь меня на пол! Немедленно!
– Надо было думать раньше, – холодно ответил Богдан, – когда я предлагал тебе просто пойти со мной.
Болтаться у него на плече как кулек было не просто неудобно, унизительно. Но еще гораздо более унизительно сейчас было начать колотить его кулаками или брыкаться, особенно на глазах у дочери. Учитывая, что силы Богдана хватило на то, чтобы перекинуть меня как пушинку, не было ни малейших сомнений в том, что мои попытки освободиться ни к чему не приведут. Оставались переговоры, и те судя по всему зашли в тупик.
– Ты пожалеешь, – пообещала я.
Богдан ничего не ответил. Он шел так быстро, что порывы воздуха холодили лицо. Какую радость он сейчас доставил всем моим недругам! Рассказы о том, что Верховный Северной Лазовии тащил меня по коридору вверх тормашками наверняка порадуют Катерину и ее дочерей. И всех, кто считает, что мне здесь не место.
Это была такая ерунда, такой пустяк, смешно право-слово, но в глазах почему-то предательски защипало. Впервые за долгое время я была близка к тому, чтобы разреветься, и… из-за чего?! В моей жизни было столько опасности, но ни одно событие не заставляло меня чувствовать себя такой уязвимой, как сейчас.
В ушах грохотал пульс, вторя его ритму звучали шаги Богдана и его сопровождения. А я не могла даже обернуться, чтобы посмотреть, где там моя дочь с Зариной, они же не умеют ходить так быстро! Что, если они отстанут? Что, если Богдан их с собой не возьмет?
На миг меня накрыло холодным липким страхом и беспомощностью, лишь усилием воли я напомнила себе, что я не просто выжила и спасла свою дочь. Я заставила всех считаться со мной, включая Михаила. Даже его! Насколько он вообще способен с кем-то считаться, но я это сделала. Я победила. И никто, никогда больше не заставит чувствовать себя беспомощной!
Любая дорога заканчивается, вот и эта закончилась, сначала ступеньками, потом легкой прохладой летнего утра, а следом, когда Богдан все-таки поставил меня на ноги возле магической кареты, вернулись и сила, и уверенность.
Напротив, когда наши взгляды с Богданом столкнулись, я почувствовала себя полной сил.
– Пусть это послужит тебе уроком, – жестко произнес он. – Когда я говорю, ты идешь – и делаешь.
Его сопровождающие остановились чуть поодаль, и среди них я первым выхватила Евгения. Тот опустился на корточки рядом с моей дочерью и что-то ей рассказывал, Снежана слушала его, открыв рот.