Возрождение, или Граната в руках обезьяны
Шрифт:
– Я подарю тебе звезды, – тихо прошептал, теряя силы.
Она приложила пальчик к моим губам:
– Тс-с.
Мне стало легко и спокойно, только ритмичное постукивание сердца говорило, что еще жив. Сквозь сон ощущал нежное поглаживание рук, вдруг к телу прикоснулось что-то мокрое, теплое. Эврика согрела воды и приступила к омыванию последствий сражения. Словно в тумане, проплывали картинки детства, когда мать еще маленького Рыжика купала в теплом источнике, нежно нашептывая ласковые слова. Вот развязала шкуры с ног, срезала лохмотья от бывших штанов, обмыла
Дед осторожно открыл дверь, Эврика, не услышав, продолжала лечить раны, и он ретировался в кузню. (Скажете, они еще подростки? Это по годам, а по делам, как на кабана с ножом, это нормально? Да и вообще, что бы вы делали без телевизора, интернета?)
Пробуждение оказалось трудным, тело, покрытое сплошным синяком, не хотело подчиняться моему гудящему, как улей, мозгу. Физиономия еще та, лоб увеличился в два раза, лицо расцарапано, словно пытался словить все до одной ветки. Эуропа угостила горяченьким мясом, завернутым в бересту. Опираясь на подругу, я встал и под её робкие протесты вышел наверх. Меня глодало зазнайство, величие, жаждал скорее услышать оды в свой адрес.
На улице изрядно похолодало, лужи покрылись тонким льдом, свинцовые тучи висели низко над головой, казалось, готовые обрушиться в любой момент, а вокруг никого, никто не встретил героя.
– Где дед? Снова в кузнице? – огорченно спросил я.
– Мы здесь, – навстречу из-за куста черемухи шел дед с дюжиной воинов.
– О-о, я думал, ты покажешь, где устроил вчера засаду, но чувствую, тебя самого надо носить, – заулыбался Мастер Сталь.
– Все нормально, выдержу, немного расхожусь. Я же вам вроде все рассказал, где оно.
– Пока любовника Следопыта ублажали, все пропустили мимо ушей, да и темно, хоть глаз выколи.
– А-а, вот наш герой! Такую свинью Следопыту подложил. Архимед со своей Эврикой, как в легенде. Лепота, – быстрым шагом и с улыбкой на лице подошел Донжуан.
– Хватит тебе смущать молодежь, – заступился дед.
– Ладно лясы точить, продукты пропадают, – поддержал Следопыт. – Мы уже и сами собрались, и тут ты вышел.
– Подождите, если жужжалка надежно сработала, там должны лежать пять свиней.
– В твоем аппарате я не сомневаюсь, убивает конкретно, на себе проверено, – усмехнулся Зверобой.
– Нет, я не о том, как нести будете? Зовите Спаса.
– И то верно.
– Спас!
– Спас! – ответило раскатом эхо.
– Кто его последний видел?
В ответ раздался могучий рев, и вскоре появился сам обладатель баритона. Размашистой рысью, не удосуживаясь обходить кусты, зубр напролом подбежал к нам. Понимая мое состояние, лизнул меня в лицо.
– Вот этого тока и не хватало, я и так не смог умыться, все болит, а ты своим шершавым языком.
– Он любя, не ходить же тебе чумазым, легонечко протрет портрет героя от грязи, – встрял Донжуан.
– Я сама его умыла, – не подумав,
Все переглянулись и прыснули смехом, вогнав в краску нас обоих. Спас с радостью встал в повозку, видно, соскучился по приключениям. Усевшись всей компанией под гиканье, лихо помчали по тропинке, мне, конечно, это не доставило большого удовольствия. Но каковы были последствия охоты – настоящий триумф! По кустам лежало целое стадо диких свиней.
– Вот это охота! Одним махом, и никто не… в принципе не пострадал, кроме Следопыта, – ехидно подмигнул Донжуан. – И село гуляет месяц.
. . .
Учитывая появившееся неучтенное продовольствие, старейшины приняли решение ускорить отправку отряда быстрого реагирования с миротворческой миссией дружественному народу севера. Через пару дней отряд в количестве десяти человек был готов отправиться в путь, взяв небольшую тачку. Колеса сбиты из досок, имели металлические ступицы. Погрузили свежекопченное мясо, хлеб, ткани, холодное оружие, подарки и двинули в путь.
Вдруг, словно вихрь пронесся по полю, пред нами возник Спас, опустив рога, он шел на отряд, отогнал всех от повозки и стал в оглобли. Его поначалу брать не хотели, переправлять через реку, там зима суровее, может снова саблезубый тигр появиться. Но он не стал спрашивать ничьего разрешения, по праву занял свое место.
– Ревнует, – сказал кто-то.
– Это его работа и развлечение, – подхватил Донжуан.
– Делать нечего, давай перекладывать на большую телегу, хоть сами подъедем, быстрее будет, – решил Следопыт.
С трудом объяснили Спасу, чтобы перешел в другую повозку. Светлич немного занемог, в дорогу так и не собрался. Донжуан остался за старшего, и этим все сказано. Вскочив в повозку, свистнул, как соловей-разбойник. Зубр понял его намек, издал леденящий рык, с места пошел на галоп. Кто не успел сесть, не ожидая подвоха, попадали, опомнившись, бросились догонять. Но Спаса легко не возьмешь, так и скрылись за опушкой, оглашая округу всем словарным запасом великого народа – Бомжей.
На душе стало грустно без Донжуана, без Спаса, я так привык к ним, это были самые лучшие друзья, как без них – один? Почему один? Есть Эуропа, дед, но все же грусть не отступала.
Вечером, когда сидели у костра, разговор не клеился. Я наблюдал, как дед с Эврикой или все же Эуропой о чем-то спорили. Да, дилемма, она отзывается и так, и так, ребятня с подачи Донжуана уже дразнит нас Архимед да Эврика, она не обижается, а мне нравится, быть посему – Эврика! Так вот, глядя на них, я подумал, чем они не интеллигенты, обсуждают важные дела, значит, интеллигенция снова возрождается, если есть кем командовать и планировать развитие, видно, без нее нельзя в развивающемся обществе. Девчонка объясняет, как надо строить дома из камня, в них нет сырости, и солнечный свет проникает через большее окно, чем дыра в потолке для дыма. Но дед упрямо твердит, что камня на всех не хватит, придется годами собирать и возить на телеге. Вдруг меня осенила идея!