Возвращение домой
Шрифт:
Кайна? Куда она могла деться?
Он ещё не знал, что ей скажет, когда найдёт, если найдёт, конечно. Понимал лишь, что должен её найти, разыскать и объяснить всё. Вот только что, «всё»? Он и сам не знал…
Чутьё, ощущение её близкого присутствия, не подвело и на этот раз. Джейк, доверяя своим чувствам, сразу же остановился, глянул по сторонам, и не сдержал догадливой улыбки. Ну, конечно! Где ей ещё быть?
Шагнул с тропинки. Осторожно раздвигая руками лианы и воздушные корни, подкрадываясь совсем неслышно, по-звериному. Знакомое дерево с чёрными ягодами, свисающие вниз тонкие ветки
Кайна была здесь. Она очень медленно поднялась, не сводя изумлённых глаз с лица Джейка. Порывисто вздохнула, будто хотела сказать что-то, но только всхлипнула, вздрогнув плечами.
Несколько долгих, как вечность, минут они стояли, не сводя глаз друг с друга, в полном молчании. И расстояние между ними было не больше метра. Один шаг, но никто из них не решался сделать первым этот шаг.
Джейк решительно шагнул вперёд, как в омут с головой, но Кайна не отстранилась, не отодвинулась, осталась стоять там, где стояла.
Они понимали друг друга без слов, но Кайна всё же не сдержалась, прошептала одними губами:
– Люблю… тебя…
Она призналась первой, а попросту лишь повторила то, что успела сказать ему проведённым обрядом. Голос её сорвался, его заглушил всхлипывающий короткий вздох, как у ребёнка после долгих слёз. И выглядела она в этот момент такой до боли одинокой и несчастной, что Джейк не удержался, обнял её порывистым сильным движением, прижал к себе, чувствуя сквозь мягкие складки длинного плаща по-девичьи хрупкое беззащитное тело. Почувствовал короткую, но сильную дрожь во всём её теле, но это был не страх, не отвращение, а кое-что другое. Страсть! Та сила, которая раньше таилась глубоко внутри, ждала этого вот момента и, наконец, дождалась.
– Я люблю тебя… – он эхом повторил её слова. И сам немного удивился тому, насколько приятно и легко их произносить, – Люблю… Люблю… Люблю… Люблю тебя…
Шептал, касаясь губами её волос над ухом и чувствуя, как щеку нежно щекочет венок на голове Кайны. А девушка молчала, стояла неподвижно и, кажется, даже не дыша. Как будто всё происходящее казалось ей сном, а она боялась проснуться.
Кайна стояла, упираясь лбом ему в плечо, положив раскрытые ладони ему на грудь, и счастливо улыбалась тому, как под её правой рукой быстро и громко стучит его сердце. Его сердце! И его руки сейчас сжимают её талию, спрятавшись в распушенных волосах. И его губы шепчут что-то над ухом, обжигая горячим дыханием, что-то на родном языке и на языке людей.
И это всё было приятно! Боже, как это было приятно!
А ей вдруг захотелось, чтобы он поцеловал её, поцеловал так, как это делают люди, так, как она много раз видела… Прямо в губы…
И он «прочитал» её мысли, «увидел» их так, как могли это делать только женщины их мира. Но Кайна не удивилась, Джейк всегда казался ей довольно странным, странным даже для людей. Мысли и желания людей в той, городской, жизни ей удавалось «читать», этот же человек ей не поддавался, хотя он сам предугадывал её мысли и даже слова.
Вот и сейчас, понимая её без слов, Джейк заставил Кайну посмотреть себе в глаза, – придерживая голову девушки ладонями осторожно, как
Чувствуя на себе его взгляд, она медленно открыла глаза, но встретившись с чернотой продолговатых – как у ларина! – зрачков, вздохнула, всхлипнув, и опустила голову. Похоже ли это на сумасшествие? А разве могут ларимны сходить с ума? Терять рассудок? Им и галлюцинации не свойственны!
Уловив неожиданную перемену в поведении Кайны, Джейк не дал ей отстраниться, наоборот, притянул девушку к себе. Попытался поцеловать в губы. Она не сопротивлялась, но в её глазах был вопрос, легко читающийся, как крик: «Это – правда?!»
– Правда! Правда! Правда! – шептал Джейк, после каждого слова целуя своё сокровище в лоб, в глаза, в уголки губ, в подбородок, и чувствовал, как с каждым поцелуем тело Кайны слабеет в его руках, всё сильнее наполняясь счастливой истомой.
Гирлянда цветов порвалась под его пальцами, и цветы сыпанулись им под ноги с лёгким шелестом. Кайна вдруг в этот момент рассмеялась над чем-то, счастливо и беззаботно, откинула назад голову, морщась как от щекотки, и плащ с её плеч скользнул на землю.
* * *
– …Я ведь тоже многого так и не понял… Она рассказала так, вкратце, ещё там, в части… Что-то, связанное с генной инженерией, какие-то опыты… – Джейк повёл плечом, и голова Кайны, покоившаяся у него на плече, слабо качнулась. Джейк коснулся губами волос на её макушке, улыбнулся каким-то своим мыслям. Сейчас, доверив своё прошлое другому человеку, тем более, самому дорогому для себя, он стал понимать, что прошлое и вправду стало прошлым, и теперь он смотрел на него спокойно, без раздражения, без обид, без стыда за что-то. Что бы там ни произошло, его уже не изменить, не переделать… Да и не хотелось этого…
Было много плохого, было много несправедливости, но ведь было же и много хорошего! Можно в десять раз больше пережить, если на финише вот оно, счастье, самый дорогой приз – ещё одни короткий и нежный поцелуй.
Джейк сидел на земле у самого дерева, согнув правую ногу, расслабленная рука лежала на колене. Кайна котёнком свернулась рядышком, полулежала, откинувшись Джейку на грудь, и он обнимал девушку левой рукой, прижимал её к себе, наслаждаясь её теплом и её присутствием.
Как хорошо, как сладко было находиться вот так, вместе, и никуда не торопиться, ни о ком и ни о чём не думать!
Кайна нежилась, счастливо улыбаясь. Закутавшись в мягкий плащ, она лежала с открытыми глазами. Её левая рука накрывала собой раку Джейка, их пальцы переплелись между собой в сильном, почти страстном пожатии.
Кайна поднесла его руку к своему лицу, стала осторожно, украдкой, целовать ладонь и пальцы, перетянутые парузом. Нити ленты щекотали губы, и Кайна чуть улыбалась, вспоминая прошедшую ночь.
Это было так неожиданно, почти спонтанно, но искренне, и они не жалели о произошедшем.