Возвращение домой
Шрифт:
А шрамы – шрамы вот они! Следы от четырёх пуль!
– Сержант, проследите!
Но солдаты уже сами справились. Руки в наручники, а парня под локти – и вперёд! Но тихо, без нервов, не получилось. Девчонка бросилась к пленному, вцепилась так, что и не растащить.
– Не дам!!! Джейк, почему ты молчишь?! – Взгляд на лейтенанта. – Вы не имеете права!! Он – гриффит!!.. Он – ларин!!.. ОН – мой муж!!! Вы не имеете права его никуда забирать!!..
Тут и гриффиты все загомонили, задвигались. Солдаты нехотя отталкивали их прикладами
– Боже… И здесь, как всегда… – Лейтенант вздохнул с усталостью. – Опять истерики… Уберите… – А сам отвернулся.
Кто-то из сионийцев подхватил Кайну, потащил её, приговаривая:
– Стоит ли так убиваться? Чем я хуже, красавица?
Кайна вырвалась из его рук, но другой рядовой перехватил девушку, прижал к себе и, пользуясь тем, что лейтенант в их сторону не смотрит, попытался силой поцеловать гриффитку.
– Ах ты, гад!! Лапы убери! – Ниобианин не выдержал, с криком бросился на защиту, стряхивая на ходу своих конвоиров. Но добраться до обидчика ему не дали, сбили с ног подножкой, принялись пинать, не давая подняться на ноги.
– А-атставить!!! – закричал лейтенант диким голосом. А тут и сержант вмешался, принялся раздавать направо и налево затрещины.
Картина была нелепая до жути.
Солдаты подались в стороны, и пленный поднялся сам, вытирая кровь с ссаженной скулы. Рядом с ним на земле сидела гриффитка, обхватив его колени белыми красивыми, очень сильными руками, прижимаясь к нему лицом.
– Сержант, проследите! – Приказ был повторён, и слова в тишине прозвучали громко и резко.
Глава 8. Сионийский лейтенант
На первом же допросе Джейк признал только то, что он, действительно, солдат Ниобианской армии. На все остальные вопросы отвечать отказался.
Лейтенант не был большим мастером по части допросов, не стал он применять и силу. Пленный показался ему лицом, способным заинтересовать спецов из Отдела Безопасности.
И вот сейчас они после пятикилометрового перехода по лесу уже третий час не могли уехать. Сначала долго ловили «попутку» до Флорены, их подобрал грузовик с фургоном, но далеко проехать не получилось: сломался мотор.
Больше двух часов они ждали, изнывая на жаре, но других машин не было как на зло.
Джейк мог ждать часами, не испытывая при этом большой усталости. Два его конвоира: сержант и ещё один рядовой – порядком измотанные ходьбой по джунглям, по приказу должны были следить за каждым движением пленного.
Вообще-то так оно и было поначалу, но Джейк вёл себя смирно, даже заговорить не пытался, и сионийцы заметно расслабились. Сержант часто отвлекался, пытался помогать шофёру, но больше мешал, парой слов перекидывался с ещё одним попутчиком.
Время шло, и Джейк всё больше убеждался в том, что сбежать не получится. Сначала, когда уходили, он только и смог немного успокоить Кайну тем, что сумеет сбежать и вернётся. Он и сам в это верил поначалу, его
Но не получилось!..
Вся надежда была теперь на какую-нибудь случайность по дороге. Хотя и так уже везло… С поломкой этой, например…
…Шофёр ругался себе под нос, ворчал, копаясь в моторе. Машина, хороший мощный тягач на водородном двигателе со встроенным компьютером-регулировщиком, сейчас, с откинутой крышкой капота, с распахнутыми настежь дверцами, выглядела жалкой и больной, терпеливо ждущей профессионального ремонтника. Но таким, видимо, водитель её не являлся…
– Да чтоб тебя, каналья! – «Водила» с психом грохнул ключом, выронил его из рук, что-то замкнулось в недрах мотора. Отсюда, с обочины, Джейк хорошо видел, как на приборной доске вспыхнула сигнальная лампочка. Компьютер подавал знак, но этого никто, кроме Джейка, не замечал.
– Сволочь бестолковая!.. Чтоб тебя… И всех, кто тебя делал, и маму ихнюю…
Джейк отвернулся, пряча улыбку, перевёл скучающий взгляд влево, принялся разглядывать украдкой их общего попутчика.
Сионийский офицер. Лётчик, если судить по нашивкам. Наверное, первое назначение, сразу же из Академии, с Сионы, от папы-мамы – и сюда.
Выправка у сионийца была – просто загляденье, и форма на нём сидела идеально: всё подогнано, без лишних складочек.
Глядя на этого офицера, Джейк невольно представил себя со стороны глазами сионийца, непривычного к местному колориту: волосы так и не причесанные, высохшие сосульками после купания; порванная расхристанная рубашка, все застёжки вырваны с «мясом»; запылённые мятые брюки и смешные любому горожанину плетёные сандалии на босу ногу. Дикарь, одним словом. Бродяга!
А ещё и наручники, как на опасном преступнике. Джейк и сам бы себя испугался; немудрено, что и сиониец недобро, с опаской, посматривал в его сторону. Смеривал взглядом с головы до ног и обратно и невольно расправлял плечи, видимо, сравнивал с собой.
Да, он любовался собой, как всякий бы это делал на его месте. Новая форма лётчика, всё с иголочки. Новая фуражка с блестевшей серебром кокардой. Высокие сапоги, начищенные до блеска. Талия, перетянутая широким ремнём с пряжкой, а сбоку кобура с табельным пистолетом. С личным оружием!
Лейтенант прохаживался по кромке дороги, ступал по криолиту, следя за тем, чтобы, не дай Бог, на сапоги попала пыль с обочины. Ходил вправо-влево, заложив руки за спину, и этим размеренным, неторопливым движением ещё больше раздражал шофёра. Видно было, как тот с трудом сдерживается, чтобы не вскипеть. На старшего по званию орать было опасно. Пусть это всего лишь двадцатилетний мальчишка. Всё раздражение и досада вымещались на несчастной машине.
– …Ты у меня поедешь, тварь!.. Поедешь!.. – Ещё одни звонкий удар металла о металл.