Возвращение домой
Шрифт:
Может, поэтому Джейк и старался сохранять с капитаном только деловые отношения, отношения приказа и подчинения. И даже «прочитать» его мысли не пытался, не хотел, чувствовал какой-то необъяснимый тайный страх, страх узнать что-то такое, чего знать не положено ни ему, ни другим ребятам, на что он не имеет права. Пусть Дюпрейн хранит свою тайну, он имеет на это право как всякий живой человек; у каждого должны быть свои тайны, то, что для другого табу, во что нельзя лезть ни в коем случае, какими бы телепатическими способностями ты ни обладал. Да и самому так легче… Не пробовать, чтобы не мучиться угрызениями совести потом.
Но Дюпрейн заговорил первым, да ещё таким
– Слушай, Тайлер, у меня к тебе один вопрос… Не вопрос командира к подчиненному, а так, по знакомству… по-человечески… Ты ведь солгал мне тогда, да?
Джейк снова посмотрел на Дюпрейна, тот уже сидел на своей лежанке из папоротника, смотрел так, точно от ответа на этот вопрос зависела его жизнь.
– По знакомству, значит? – переспросил Джейк с ее заметной тенью улыбки в глазах, недоверчивой, подозрительной улыбки. – А зачем вам это, господин капитан?
– Я по опыту, нутром понял, ты врал сегодня утром, – заговорил Дюпрейн с таким увлечением, что даже сам себе мысленно удивился, будто это и вправду было так ему важно. – Я смотрю на тебя, честный ты, искренний парень, не умеешь ты в глаза врать… Вот и думаю теперь весь день: ошибся ли я в тебе? И в чём именно?.. Я же вижу: здесь от Алмаара ветер дует! Опасный он парень! За ним глаз да глаз нужен… А ты выгораживал его, так?.. Мне не всё равно, конечно, что вы там, в лесу, среди ночи делали… Ясное дело, не гуляли! Ну, вот, ты!.. Насчёт Алмаара я ещё могу понять, он, точно, сбежать хотел, я это сразу понял… Но ты-то?! Что ты с ним общего можешь иметь? Вы же даже из разных бригад!..Или тоже рванул?.. На тебя это не похоже!.. Что тогда? Или я, чёрт возьми, старею? Не справляюсь со своими обязанностями? Я же не ожидал от тебя такого!.. От тебя – меньше всего!.. Или ты меня обвёл? Вокруг пальца обвёл?!.. Профессионал! Нечего сказать!..
Джейк немного помолчал. Он не очень понимал, чего хочет от него капитан, чего ему надо. Ладно – у него бессонница, ему делать нечего, голова чем-то там занята… К чему этот нелепый разговор? Тут любому ясно, что Джейк утром врал, что выгораживал Алмаара, и капитан это знает как никто другой. Зачем тогда про это говорить? Чтобы Джейк сам признался: да, я врал? Но что это меняет? Кому это важно?
– Я почти не знаком с Алмааром, господин капитан, – Джейк заговорил о том, что ему было понятно, придерживаясь официального, сухого тона. – Так только… – он неуверенно пожал плечами, опять отвернулся.
– Я и сам, собственно, не собирался сходиться с вами ближе, чем положено между рядовыми и капитаном… Да и нельзя мне! Я так сразу решил… – продолжил Дюпрейн после долгого, затянувшегося молчания. Он заговорил о другом, и думал он совсем не про Алмаара и не про побег. Его волновало что-то другое, а всё остальное – только предлог завязать разговор. Он более или менее понимал всех ребят в группе, более или менее был в курсе биографии каждого, и лишь один Тайлер выделялся из всех, в нём было ещё столько белых пятен! И как же хотелось Дюпрейну разгадать хотя бы некоторые из них! Может, поэтому-то он и завёл этот разговор?.. Он улавливал в Тайлере что-то необычное, что-то, чего нет в других. Парень – загадка! И лейтенант в части так не хотел его отдавать! Что-то знал о рядовом, если был против…
Джейк напрягся, прислушиваясь, он понял по голосу: капитан говорит о чём-то таком, что может пролить свет на ту тайну, что окутывает их операцию. Что-то очень важное… Но ошибся и понял это сразу, как только Дюпрейн заговорил снова:
– Ты, Тайлер, показался мне странным человеком… Даже более, чем
– Так! – произнёс Джейк, не глядя на Дюпрейна.
– Я так и думал! – Тот рассмеялся чуть слышно, довольный до удивления. – Я сразу это понял! Ты же лучше всех в группе подходишь для нашего дела! – капитан поднялся, потоптался на месте, засунув руки в карманы комбинезона. А Джейк украдкой, через плечо, наблюдал за капитаном. «Интересно, и чему он так радуется? Какое ему, казалось бы, дело до меня? К чему этот разговор?» Но тут лицо Дюпрейна стало серьёзным, даже почти злым, он нахмурился, глубоко задумался над чем-то и прошептал сквозь зубы:
– Вот ведь чёрт!.. Жаль!..
Чего ему жаль? Джейк невольно напрягся, пытаясь «поймать» мысли Дюпрейна, пусть не мысли – какие-нибудь образы, которые смогли бы помочь прояснить хоть что-то. Но сумел только почувствовать эмоции, захлестнувшие капитана: негодование, досаду на невозможность изменить ход вещей и от этого тоска, непреодолимая тоска и отчаяние.
Больше Дюпрейн ни о чём не спрашивал, хотя и видно было, что-то не даёт ему покоя, что-то гнетёт, но он только попил воды и снова лёг. Джейк ещё сидел какое-то время, прислушиваясь к тому, как укладывается капитан, и думал про себя: «Какой я теперь профессионал?! Учили, правда, в Гвардии кое-чему, но это было давно… В прошлой жизни… В Гвардию мне уже не вернуться… Да и сам-то я вряд ли смогу после всего… Только, чтобы честное имя себе вернуть, Чтоб не считали дезертиром… И почему мама до сих пор не связалась с Дарлингом?!! Ведь я же просил её тогда!..» При мысли о доме, о родителях, о мирной Ниобе сердце стиснула болезненная тоска одиночества. Даже заплакать захотелось от обиды на судьбу. «Зачем она так круто меняет направление? Чуть только успокоится – что-то новое!.. Эти джунгли! Этот рудник!.. Что ещё обещается быть? К чему ещё готовиться?»
Джейк рассеянно провёл ладонью по щеке снизу вверх, от нижней челюсти до виска, запустил пальцы в отросшие волосы, в задумчивости почесал затылок. И тут, будто опомнившись, глянул на часы. Пора! Пора будить Моретти!
Уснул он сразу: сказалась усталость за последние два дня. И спал без снов, как провалился во что-то чёрное, но без кошмаров. И сквозь сон слышал только, как ворочается на своём месте Алмаар, беспокойный малый.
Они спали без одеял и без ботинок, а от воды тянуло сыростью и холодом. Джейк мёрз, спал беспокойно, но проснулся лишь от громкого вопля Моретти:
– Волки!!!
Джейк вскочил, проснулся разом и даже невольно удивился, насколько ясно мыслит: «Где? Где волки?» По кустам что-то трещало, кто-то живой – это ясно, так как звук перемещался, но кто там был, Джейк разглядеть не смог сквозь плотные переплетения лиан. Проснулись все, кроме Алмаара, тот спал в самом дальнем и тёмном углу, под самым деревом, клонившемся к земле. Когда Джейк подошёл, Марио, совершенно белый, с огромными чёрными глазами, рассказывал дрожащими губами бессвязно и непонятно: