Возвращение к себе

Огнева Вера Евгеньевна

–  Да.

–  Как интересно! Я, грешный, держу здесь кое-какую торговлю. Но масса трудностей возникает из-за того, что мой арабский скуден. Не изволит ли, славный рыцарь, поговорить со мной на языке сарацин? Так сказать, для тренировки, тренировки.

Роберт тут же подхватил игру предложенную уважаемым Гвидо. Разумеется стража приставлена к ним слушать и смотреть и только в последнюю очередь - защищать.

–  Отчего же! Я охотно помогу тебе. Спрашивай, я буду отвечать.

Они перешли на арабский, которым Гвидо неплохо владел, как оказалось.

–  Уф-ф-ф! Теперь и поговорить можно.

–

 А до этого?

–  Сложности, кругом сложности. Жаль идти недалеко. Ну да что успею - расскажу.

Ваш друг, барон Рено, внучатый племянник графа Геннегау вместе с вашим человеком вывез военную добычу из Святой земли.

–  С Гаретом? Он жив?

–  Живее всех живых. Наш банкирский дом не так широко известен как другие. Нарди только пятьдесят без малого лет… Впрочем, это не важно. Мы приняли на хранение ваше золото. Все расписки у барона Рено. Он и попросил меня передать вам деньги, а заодно передать, что будет ожидать вас на Кипре, Кипре. Не осведомлен досконально, но слышал, что вашему другу пытались помешать, даже угрожали его жизни. Он готов был отправить вам деньги и на выкуп. Но ему самому спешно пришлось покидать Венецию.

–  Ваша посудина зайдет на Кипр?

–  Может быть. О! Смотрите! И здесь нет спасения от конкурентов, - спешно переходя на франкский, Гвидо ткнул сверкающим от перстней кулаком в дальний конец причала. Там за рядом пестрых фелух примостился небольшой, пузатый норманнский шнек.

–  У - лисы!
– негодовал купец, - везде пролезут и везде успеют. Так и норовят во всем перейти дорогу честным венецианцам! Эти должно быть с Сицилии, с Сицилии, - к нему вернулась раздражающая манера повторять слова, вколачивая их в голову собеседника, как гвозди, - Смотрите, они готовятся к отплытию. Не иначе бегут, завидя наш галеас. Ничтожные трусы, трусы! Но не будем больше обращать внимание на этих шакалов моря. Продолжим наш урок арабского.

–  Как на ваш корабль попал важный рыцарь, не буду произносить его имя?
– спросил Роберт.

–  Халиф вашей страны.
– Гвидо тоже прибег к иносказаниям, - не пожелал обращаться к известным банкирским домам, дабы занять денег для вашего выкупа. С одной стороны ему не нужна огласка, с другой - ему там могут попросту отказать.

Он имеет плохую привычку, не платить по векселям, но и имеет достаточно власти, чтобы навредить такому молодому дому, как дом Нарди. Нам приходится идти на компромисс. Мы взялись доставить в Египет выкуп за вас, а заодно и рыцаря с его людьми. Повторю, наш дом не настолько богат и известен, чтобы отказывать королям или хотя бы спорить с ними. Да и к чему? Мы гарантируем тайну сделки всем от серва до монарха. А учитывая, что вы, граф…

–  Я уже не граф.

–  Что вы, граф, хоть и по неволе, стали нашим весьма состоятельным клиентом, должен предупредить: воспользовавшись моим судном, вы сами себя загоните в западню. Не думаю, что вам дадут добраться до Европы, как впрочем, и до Кипра.

Порукой тому наши любезные охранники, один вид которых наводит на мысль о большой дороге. О! Вот и контора моего торгового партнера.

К охране итальянец обратился по-франкски:

–  Вы можете подождать здесь под навесом. В помещении вам будет тесно.

Те, не слушая, шагнули за порог вместе с

Гвидо и Робертом.

Насчет тесно Гвидо явно преувеличил. Большая комната с узкими зарешеченными окнами, была застелена ярким паласом. В центре ковра стоял низкий, в арабских традициях столик, у которого восседал на груде подушек дородный чернобородый сарацин. Четверо охранников сидели прямо на полу у дальней стены. На звук голосов из соседней комнаты вышло еще двое. Все - вооружены кривыми саблями и кинжалами. Купца, имеющего такую многочисленную охрану, можно было понять: порт - место неспокойное.

Гвидо очень быстро договорился с хозяином торговой конторы. Роберт заподозрил, что все его охи, ахи и вопросы о здоровье, которыми венецианец перемежал просьбу ссудить деньги - огромную, между прочим, сумму - не более чем спектакль, разыгранный для зверовидных охранников.

Когда монеты были отсчитаны, и кошель перешел из рук араба в узкие смуглые ладони Гвидо, а затем в широкие мозолистые - Роберта, последовал ритуал прощания.

Гвидо, многажды откланявшись, пошел к двери, но уже занеся ногу на порог, обернулся:

–  Разве славный рыцарь Роберт не пойдет с нами? Шевалье де Гаттин обещал проводить вас до ворот порта…

–  Он пойдет на корабль, - пробасил один из сопровождающих.

–  На корабль?
– уточнил Гвидо у Роберта.

–  Нет. Я отправлюсь туда, где прожил все годы плена. Надо собраться в дорогу.

Кроме того, не хочу вас стеснять. Ведь ваш галеас отплывает не сегодня и не завтра.

–  Конечно. О нашем отправлении мы вас известим. Пойдемте, друзья, - бросил Гвидо, застывшим по сторонам охранникам.

–  Мы не можем оставить рыцаря… с такими деньгами без охраны, - быстро нашелся один из них.
– Ступайте на корабль, рыцарь, там ваше золото будет в безопасности.

Это приказ мессира Годфруа.

–  Приказ кому?
– Сквозь зубы процедил Роберт.

–  Нам, - занервничал собеседник.
– То есть Вам, то есть - нам всем.

–  Твой рыцарь может приказать тебе, но никак не мне, родственнику короля, - хоть на что-то это родство сгодилось, - а меня до ворот порта проводят люди уважаемого Абу Бекр ат Тахари, - Роберт легко поклонился купцу с лицом темнокожего сфинкса, и добавил по-арабски: - Я долго был пленником сиятельного Селима Малика, теперь же я - гость в доме его брата, Тафлара абд Гасана. Не будешь ли ты так любезен, почтенный, дать мне охрану до ворот порта? Там меня ждут.

Купец оживился. Он с новым интересом посмотрел на франка, которого взяли в кольцо люди весьма непочтенного вида.

–  Ты Рабан аль Париг?
– живо спросил он.
– Победитель Омара?

–  Да.

–  С удовольствием предоставлю тебе охрану.

–  Благодарен.

–  Не стоит. Рад оказать услугу гостю абд Гасана, и столь славному войну. А с этими, - он презрительно кивнул в сторону двери, - я даже слугу с медяком за пазухой не отпустил бы.

Четверо, сидевших у стены сарацин, встали и по слову своего господина окружили Роберта. Людям Годфруа ничего не оставалось, как следом за Гвидо отправиться на галеас. Один из них только презрительно скривился, второй набычился и что-то неразборчиво прошипел сквозь зубы. Роберт не слушал. Какая разница - все и так было ясно.