Возвращение Солнышка
Шрифт:
– Мне не нужна сама девочка... то есть, девушка. Мне нужен Хор-Лей... артефакт, который она прячет. Ее зовут Александра, ведь правильно? Она здесь?
– Ты ничего не сможешь нам сделать, руки коротки, - сжато ответил Скворец, поняв, что этот разговор с хитрым и коварным противником не ведет ни к чему хорошему. Самое главное достигнуто - Забелло думает, что Санька в бункере. Дальше общаться просто не имеет смысла, чтобы ненароком не выдать истинное положение дел. Наклонившись, майор с кряхтением взвалил на плечо аспиранта и потащил вниз.
– Даю вам сроку до завтра, - поняв, что разговор окончен, Забелло отбросил
– В восемь утра я буду ждать здесь. Отдайте мне артефакт, и я гарантирую вам жизнь, а иначе...
Дальнейших слов майор не расслышал, удалившись слишком далеко от двери. Нервное напряжение, державшее в тонусе мышцы, спадало, и силы таяли с каждой минутой. С немалым трудом спустив свою бездыханную ношу до конца коридора и протащив ее через несколько промежуточных тамбуров, двери каждого из которых он не поленился плотно закрыть на все запоры, если таковые имелись, смертельно уставший майор ввалился в жилое помещение и сгрузил Витеньку на первую подвернувшуюся кушетку.
Переводя дыхание, Скворцов огляделся - дальнюю часть комнаты из угла в угол задумчиво мерил шагами Профессор. Присмотревшись, майор догадался, что Черпаков все еще находится в трансе.
– Совсем забыл, - пробормотал Скворец себе под нос и, отправившись в пищеблок, принес Черпакову воды в кружке. Тот сразу взял ее - без особого желания, но и без размышлений, как робот. Однако после нескольких глотков с Профессором произошла разительная перемена: он встрепенулся, выпрямился и обвел все вокруг осознанным взглядом, словно только что очнулся от долгого сна.
– Что... Что произошло, Андрей?
– остановив взгляд на майоре, спросил Черпаков.
– Ничего особенного, Михаил Иванович. Просто гражданин Забелло действительно оказался первоклассным экстрасенсом. Если б не видел этого собственными глазами - ни за что не поверил бы.
Скворцов пытливо разглядывал Профессора, силясь отыскать в нем признаки нетипичного поведения, которое могло бы свидетельствовать о полученных от телепата инструкциях. Но нет - это был все тот же хорошо знакомый Черпаков, со своими точными, экономными движениями, неторопливой приглушенной речью и грустным, все понимающим взглядом.
– О! Он опасный противник, Андрей, не останавливающийся ни перед чем ради цели. К сожалению, он настолько оторвался от реальности на почве взаимодействия с "высшими сущностями", которых он якобы видит за обличьем артефактов... А впрочем, может быть, он и правда видит и знает нечто большее, недоступное нам; не возьмусь судить. В любом случае, здорово, что тебе удалось сохранить ясность ума и вытащить всех нас, а то это могло печально кончиться.
– Это точно... Однако же, еще не конец; нам поставлено условие выдать Саньку или "Солнышко" утром. Иначе...
– Что?
– с неподдельным интересом спросил Черпаков.
– Не знаю, - небрежно отмахнулся майор.
– Я не стал слушать до конца бред этого больного. Не думаю, что он сможет нам хоть чем-то навредить.
Черпаков скептически поджал губы:
– Напрасно, Андрюша, ты так уверен в нашей безопасности. Конечно, сейчас мы почти неуязвимы, но только почти.
Скворцов внимательно поглядел на Профессора и задумался.
– Пожалуй, Вы правы, - медленно произнес он.
– Один раз я его уже недооценил, и это чуть не вышло нам боком. А ведь вы предупреждали,
С этими словами майор принес крепкую веревку и стал аккуратно, но тщательно связывать бессознательного Витеньку. Черпаков глядел с молчаливым одобрением, - он отлично понимал, насколько может оказаться опасен аспирант, когда очнется.
– Вот так-то лучше, - заключил Скворец, затягивая последний узел.
– Надо бы привести его в сознание - уж больно долго парень в отключке.
– Я займусь этим, Андрей, - с готовностью взялся помогать Черпаков.
– Тебе наверняка еще есть, чем заняться. К тому же мне, полагаю, будет проще объяснить ему, что он связан ради общего блага.
– Спасибо, - с благодарностью принял майор такую необходимую сейчас помощь.
– И вправду, мне надо еще многое успеть сделать. Однако на угрозы этого параноика я лично смотрю, мягко говоря, скептически...
---
– Послушайте, гражданин Нечитайло, - понизив голос, сердито зашипел следователь, - я на вашем месте прекратил бы комедию тут ломать. Если вы до сих пор еще не поняли, время отмалчиваться и выгораживать друзей давно позади, и сейчас каждый из обвиняемых защищает лишь свои собственные интересы. На кону не так уж и мало - лишние годы заключения. Хоть следствие и пытается дотошно восстановить всю цепочку событий, пролить свет на некоторые моменты могут лишь признательные показания непосредственных фигурантов дела. И именно от их слов и будет зависеть мера участия каждого в преступлении, и, соответственно, избранная мера пресечения...
Следователь выпрямился и, снова раскрыв черную папку, напичканную многочисленными листками бумаги, жестом фокусника вытащил из середины один из них.
– Итак, вернемся к тому телефонному разговору между вами и полковником. По словам Морошкина, он просил вас всего лишь задержать на заставе Саньку, используя для этого знакомого девушке аспиранта. Если мы совместим эти показания с полученными десятником Горяевым инструкциями, то выходит, все последующее было исключительно вашей единоличной инициативой. Вымогательство артефакта в целях наживы, покушение на убийство аспиранта для сокрытия улик...
– Вот гнида!
– взорвался сотник, хватив в сердцах по колену простреленной ноги и скривившись от боли.
– Не надо из меня козла отпущения делать! Совсем не так все было. Пишите...
Ночь для укрывшихся под защитой многометровых стен бункера майора, аспиранта и Профессора выдалась нелегкой. Пришедший в сознание Витенька сначала долго не мог вспомнить, кто он и где находится, - то ли майор слишком крепко приложил его, то ли Забелло что-то повредил в мозгах у парня. Обнаружив себя связанным по рукам и ногам, Витенька не пытался возмущаться, даже не выслушал до конца объяснения Черпакова - закрыл глаза и безразлично повернул голову к стене. Очевидно, юноша перенес огромную психическую травму, и не на шутку обеспокоенный Михаил Иванович не замедлил поделиться с майором тревогой о здоровье аспиранта.