Возвращение в Оксфорд
Шрифт:
— Фью! — присвистнул мистер Помфрет. — Ей-богу, это было грандиозно! Здорово вы его… Как вы это придумали?
— Достаточно очевидный ход. Скорее всего, он блефовал. Вряд ли он узнал мисс Каттермол. Интересно, как он вышел на вас.
— Думаю, он последовал за мной от колледжа. Но я лез не в свое окно, естественно, так как же… А! Когда я постучал в окно к Брауну, он высунулся и сказал: «Это ты, Помфрет?» Ужасно неосторожно, я с ним поговорю… Слушайте, вы прямо всеобщий ангел-хранитель, а? Хорошо, когда человек так быстро соображает.
Он посмотрел на нее собачьим взглядом. Гарриет рассмеялась, и в этот момент на пороге одновременно появились мистер Роджерс и чай.
Мистер Роджерс учился на третьем курсе — высокий, темноволосый, живой и полный не слишком обременительного раскаяния.
— Вся эта беготня, нарушение правил — ужас какой-то! — сетовал мистер Роджерс. — И зачем мы только это делаем? Потому
129
Популярное шуточное наказание в частных школах и университетах.
— Всецело за, — сказал мистер Помфрет.
— Конечно, Калпеппер бяка. Отвратительный субъект. Но разве без штанов он будет выглядеть лучше? Нет, Сократ, не будет. [130] Он будет выглядеть гораздо хуже. Если уж с кого-то снимать штаны, так с того, чьи ноги делают честь их обладателю. Например, с тебя, Помфрет.
— Ну попробуй, — сказал мистер Помфрет.
— В любом случае, — продолжал мистер Роджерс, — эта мера бессмысленна и старомодна. Варварский обычай обнажать неэстетичные ноги не дождется моего поощрения. Я не хочу в этом участвовать. Я выступлю в качестве реформатора. Отныне я стану ценить только вещь в себе, независимо от диктата общественного мнения.
130
Мистер Роджерс пародирует риторические вопросы и ответы сократического диалога, каким он представлен у Платона.
В этой приятной манере мистер Роджерс исповедался в своих грехах, пообещал исправление, перешел на предметы общего характера и в пять часов отбыл, бормоча извинения, ссылаясь на необходимость работать и на строгость тьютора, как будто это были какие-то не вполне пристойные жизненные функции.
После этого мистер Помфрет посерьезнел, как это иногда бывает с очень молодыми людьми, когда они остаются наедине с женщиной старше себя, и поделился с Гарриет своим пониманием смысла жизни. Гарриет изо всех сил старалась проявлять дружелюбную заинтересованность, но ощутила некоторое облегчение, когда ввалились трое юношей, чтобы одолжить у мистера Помфрета пива, и остались в комнате, обмениваясь мнениями о Комиссаржевском [131] через голову хозяина. Мистер Помфрет проявлял некоторые признаки раздражения и в конце концов заявил права на свою гостью, сообщив, что пора заскочить в Нью-колледж к старине Фаррингдону. Его друзья отпустили их с мимолетным сожалением, но еще прежде, чем Гарриет со спутником успели выйти из комнаты, они заняли их кресла и продолжили спор.
131
Федор Федорович Комиссаржевский (1882–1954) — российский театральный режиссер, педагог, теоретик театра, художник и переводчик. Брат знаменитой актрисы В. Комиссаржевской. После эмиграции стал одним из ведущих театральных режиссеров Англии, был известен экспериментальными постановками Шекспира (современные костюмы, алюминиевые декорации и т. п.). С 1939 года жил и работал в США. В 1927 году поставил «Короля Лира» по заказу Драматического общества Оксфордского университета.
— Очень способный малый этот Марстон, — сказал мистер Помфрет довольно добродушно. — Звезда Драматического общества, [132] каникулы проводит в Германии. Не знаю, почему они так горячатся по поводу пьес. Я люблю посмотреть хорошую пьеску, но не понимаю всей этой галиматьи про стилистическое решение, планы восприятия и так далее. Но вы-то, конечно, понимаете.
— Ни слова, — весело откликнулась Гарриет. — Думаю, что и они не понимают. Но я знаю, что мне не нравятся пьесы, в которых непрерывно бегают вверх-вниз по лестницам, или где свет так творчески поставлен, что ничего не видно, или где приходится гадать, зачем в центре сцены символическая юла и будут ли ее для чего-то использовать. Меня это отвлекает, я лучше пойду в Холборн-Эмпайр, [133] чтобы беззастенчиво получить удовольствие.
132
Драматическое
133
Холборн-Эмпайр — мюзик-холл, открывшийся в Лондоне в 1857 году на улице Хай-Холборн. Современное название он получил только в 1906 году, до этого назывался «Уэстонс Мюзик-холл».
— Правда? — нервно спросил мистер Помфрет. — Может, вы пошли бы со мной на представление в Лондоне, на каникулах?
Гарриет дала неопределенное согласие, что, казалось, чрезвычайно порадовало мистера Помфрета, и они наконец очутились в гостиной мистера Фаррингдона, утрамбованные, как сельди в бочке, среди студентов, и попытались отведать хереса и печенья, не двигая локтями.
Толпа была такой, что Гарриет даже не увидела мисс Флаксман. Однако мистер Фаррингдон все-таки протиснулся к ним, приведя с собой несколько девушек и юношей, которые хотели поговорить о детективах. Оказалось, что они читали довольно много произведений этого жанра — и очень мало всего остального. Экзамен по детективной литературе, несомненно, собрал бы богатый урожай Первых степеней, подумала Гарриет. Мода на психологический анализ, бушевавшая в ее время, пожалуй, прошла, и Гарриет инстинктивно чувствовала, что ее сменило стремление действовать, делать что-то конкретное. Исчезли и довоенная серьезность, и послевоенное изнеможение. Теперь умами владела жажда активных поступков, чего-то определенного, хотя определения этого определенного могли существенно расходиться. Детектив был популярен, поскольку там как раз делали что-то конкретное, а что именно — решал автор, и это было очень удобно. Гарриет пришло в голову, что всем этим молодым мужчинам и женщинам предстоит разрыхлять каменистую почву. И ей стало их жаль.
Сделать что-то конкретное. Да уж. Обдумывая ситуацию на следующее утро, Гарриет ощутила тревогу. История с Джуксом совсем ей не нравилась. Вряд ли он имеет какое-то отношение к подметным письмам: откуда бы ему взять ту цитату из «Энеиды»? Но этот человек затаил злобу, он способен на любую низость, да к тому же еще и вор. Неприятно, что у него вошло в привычку шататься ночами вокруг колледжа.
Гарриет была одна в профессорской, все остальные ушли работать. Вошла скаут со стопкой чистых пепельниц, и Гарриет вдруг вспомнила, что ее дети живут у Джуксов.
— Энни, — сказала она, повинуясь импульсу, — зачем Джукс ездит в Оксфорд по ночам?
Женщина вздрогнула.
— А он ездит? Вряд ли это к добру, мадам.
— Я видела, как он шнырял вчера ночью по Сент-Кросс-роуд, там можно легко перелезть через стену. Как вы думаете, он не взялся за старое?
— Не знаю, мадам, но я сама иногда сомневаюсь. Мне очень нравится миссис Джукс, и мне не хотелось бы доставлять ей лишние огорчения. Но я никогда не доверяла Джуксу. Наверное, надо моих девочек пристроить в другое место, он может на них дурно влиять. Как вы думаете?
— Безусловно.
— Я бы ни за что не стала осложнять жизнь приличной замужней женщине, — продолжала Энни, со стуком ставя на стол пепельницу. — И конечно, она права, что поддерживает мужа. Но дети все-таки важнее, правда?
— Конечно, — довольно рассеянно согласилась Гарриет. — Да, конечно, детям надо найти другое жилье. Вы не слышали, Джукс или его жена не говорили чего-нибудь подозрительного? Может, он опять ворует из колледжа или затаил злобу на кого-то из донов?
— Я не очень-то разговариваю с Джуксом, мадам. А его жена если бы и знала что-то, не сказала бы. И правильно, конечно. Он — ее муж, она должна стоять за него горой. Я понимаю. Но все равно, если он взялся за старое, мне нужно найти для детей другое место. Спасибо, что сказали, мадам. Я туда поеду в среду, у меня вторая половина дня свободна, и предупрежу миссис Джукс. А можно спросить, вы что-то говорили Джуксу, мадам?
— Да, я с ним говорила и сказала, что если он и дальше будет здесь шнырять, ему придется иметь дело с полицией.
— Рада слышать, мадам. Совсем неправильно, чтоб он сюда ходил как к себе домой. Если б я знала, то уснуть бы не смогла. Надо положить этому конец.
— Да, конечно. Кстати, Энни, вы не видели в колледже кого-нибудь в этом платье?
Гарриет взяла со стула черное крепдешиновое платье с рисунком и показала Энни, которая внимательно его рассмотрела.
— Нет, мадам, не помню такого. Может, кто-то из горничных, кто пробыл здесь дольше меня, знает? Там в столовой Гертруда, хотите поговорить с ней?