Возвращение
Шрифт:
– А то ж!
Арбалетные болты - дорогое удовольствие, так что Петра добили, болт забрали.
– Вот и ладно. Вы уж последите за ней, завтра с утра привезу кого надобно.
– Последим, не беспокойся.
– И девку не трогайте. Попугать можете, а чтобы серьезное чего - не смейте.
– Ты, иноземец, нам платишь - мы делаем.
Намек Руди понял, и в протянутую ладонь опустил кошель с монетами. Наемник открыл его, осмотрел содержимое и кивнул.
– Любо. Будем тебя,
– Как увидите, что едем, так сразу убирайтесь. Пусть девка одна побудет, связанная. Понятно?
Наемник кивнул и убрался.
Руди прошелся по комнате.
План царицы Любавы был прост и ясен.
Ежели Фёдору эту девку хочется, пусть он ее получит. Вот ему девка, вот уединенный домик... натешится - там посмотрим, что с ней делать. Останется жива? Договоримся, ей тоже позора не захочется. Можно и замуж за кого-нибудь выдать будет.
Будет при царице, а царевич к ней захаживать сможет, когда пожелает. А женить его... да посмотрим на ком, мало ли боярышень?
Удавит ее Фёдор?
Да и пусть ее, место глухое. Руди для такого дела сам за лопату возьмется, зароет наглую тварь! Не нравится он ей! Подлое дело он замышляет!
Подумайте только!
Вот стерва!
***
Боярин Заболоцкий чувствовал себя преотлично. День складывался хорошо, умиротворение и спокойствие царили в его душе.
А потом....
– Устя пропала!
Ежели боярина раскаленным прутом в заднее место ткнуть - и тогда б он так не взвился.
– ЧТО?!
Боярыня Евдокия руки к щекам прижала.
– Она за шелком пошла... и нет ее! По сию пору нет!
Боярин аж за сердце схватился.
Нет ее?! А делать-то что?!
Искать?
– Она ж не одна пошла?
– Нет. Петра тоже нету. Запропали оба.
Первое, что пришло боярину в голову.
– Сбежала?
Боярыня Евдокия так головой замотала, что кика набок съехала.
– Не могла она! Никогда! Недоброе что-то случилось!
Дураком боярин не был, и светелку Устиньи первым делом проверил. Но наряды ее все на месте были, уборы, обувка...
Вздумала б она бежать, так хоть перстни с собой взяла бы. Вот, лежат, бирюзой и жемчугом светят. Продать легко, унести тоже, в карман сунь - и иди. Никто не заметит.
Опять же, теплая душегрея осталась, а сама Устинья легонькую накинула, к вечеру в такой замерзнешь. Не лето уж. Рождественский пост скоро. И по утрам ледок ложится.
Значит, не думала надолго отлучаться, только туда-обратно до лавки.
Нет. Не сбегала она.
Это радовало. Все остальное боярина только огорчало.
Устинью искать надобно?
Да еще как! Но - вот именно, как?!
Шум поднимется, вовек Устя
А не искать?
Тоже - как ее оставить? А как убьют? Обидят? Уж всяко не для доброго дела девку похищают!
А делать-то что?!
Куда кидаться, к кому?!
Боярин за голову схватился. А за окном уж и смеркается. В ночь ее искать?
А где?
И как искать? По Ладоге бегать, да орать: 'Устя!'? Опять неладно!
Так что... поступил боярин проще некуда. Отправился к себе в горницу, да и хлопнул стакан крепкого вина. А потом и второй. Вдруг какая идея и появится?
Идея оказалась вредной, и к боярину не пришла. А боярыня, как ни старалась распихать мужа, так ничего и не сумела сделать.
Самой приказы отдавать?
Да она бы и с радостью! Ну так ведь... что приказывать-то?
И Илюши, как на грех, дома нет!
Сыночек, ну ты-то где еще?!
***
Илюше было не до семьи и не до сестры.
Илюша в этот момент миловался с царицей Мариной. Вот ведь странность!
Так-то у него бывает, и голова болит, и кости ломит... сознаться кому - и то стыдно! Что он, дед старый, что ли? А вот как к царице приходит - ровно новенький!
Вот и сейчас, лежал он рядом с самой красивой женщиной Ладоги, и чувствовал приятную усталость. Марина ласково водила ладонью по его телу, спускаясь ниже и ниже.
– Как мне с тобой хорошо, Илюшенька.
– А уж мне как с тобой... что на облаке райском. Каждый раз не иду, а лечу сюда.
– Жаль, чаще нам видеться нельзя. Но и так ведь хорошо?
– Очень, Маринушка.
– Скоро Боря по делам уедет, чаще видеться будем.
Илья расправил плечи, демонстрируя готовность к подвигам.
– Далеко ли царь наш собрался?
– На богомолье, - лицо Марины исказила злая гримаса, но Илья ее не заметил.
– Говорят, привезут чудотворные мощи из самой Франконии, к ним мужчины приходят, чтобы наследника обрести.
– Наследника, да...
Не то, чтобы Илья был трусоват. Но холодок по спине прошел.
Почему измена царю карается смертью?
Да потому, что трон наследовать должен мужчина с кровью государя Сокола. А когда прервется мужская ветвь - потомки дочерей наследовать могут. Но только с соколиной кровью. Иначе... беды неисчислимые падут на Россу. А тому, кто обманом трон займет, сто лет отмерено будет. А потом - все. Оборвется его династия.
Это-то всем известно.
Когда государь Сокол на Ладогу пришел, тут разные племена жили. Объединяли их лишь боги - и волхвы.