Возвышение падших
Шрифт:
В коридоре возле покоев султана Эсен Султан увидела Альказа Бея, вышедшего из своей комнаты хранителя султанских покоев. Увидев султаншу, он поспешно поклонился.
Отчего-то вспомнив о том, что когда-то сказала ей Шах Султан, будто бы Хюррем Султан и Альказ Бей влюблены друг в друга, она загадочно улыбнулась.
— Альказ Бей. Как поживаешь?
— Мне не на что жаловаться, султанша.
— Кстати, ты слышал, что случилось с мужем Хюррем Султан, Ферхатом-пашой? Его неожиданная смерть содрогнула всё государство. Задушен в собственной постели…
Альказ
Проходя мимо распахнутых дверей султанского гарема, Эсен Султан встретилась с Хюмашах Султан. Она пребывала в привычном состоянии какой-то растерянности и меланхолии. Эсен Султан поклонилась ей, тем самым привлекая к себе её внимание.
— Султанша. Добро пожаловать. Давно вас не видела.
— Здравствуй, Эсен, — ответила Хюмашах Султан, мельком взглянув на ту. — Спасибо.
Поспешно обойдя девушку, Хюмашах Султан направилась в коридор, ведущий к султанским покоям. Эсен Султан, проводив её долгим взглядом, нахмурилась. Ей было жаль женщину, во второй раз ставшую вдовой.
После, взглянув в гарем, где расхаживали и перешёптывались одалиски, Эсен Султан встретилась взглядом с Зейнар-калфой, которую жестом подозвала к себе.
— Слушаю, султанша.
— Приведи ко мне тех двух гречанок. Этим вечером они покинут Топ Капы.
Дворец санджак-бея в Манисе. Покои Гюльхан Султан.
Наслаждаясь тёплым майским днём, Гюльхан Султан, её дочь Зеррин Султан и Билгелик-хатун находились на небольшой террасе. Зеррин Султан и служанка вышивали, как и всегда, а Гюльхан Султан вдумчиво читала какую-то книгу.
Устало вздохнув, Зеррин Султан отложила наскучившую вышивку, и, взглянув на маму, откинулась на спинку тахты.
— Валиде?
— Что? — отозвалась Гюльхан Султан, не отрываясь от чтения.
— Проходя мимо гарема в покои Сулеймана, когда по вашему приказу я попросила у него прощения за своё поведение, я застала ссору Айсан и Хельги.
Недовольно поджав губы, Гюльхан Султан неспешно отложила книгу и устало взглянула на дочь.
— Не вмешивайся в эти гаремные склоки.
— Айсан была очень зла из-за того, что…
— Я же сказала, Зеррин, — оборвала её мать. — Не думай об этом.
Зеррин Султан, замолчав, недовольно нахмурилась. На террасу вошла Джихан-калфа, за которой следовала явно напряжённая Айсан Султан.
— Билгелик-хатун, сопроводи Зеррин Султан в покои.
Те, повинуясь воле Гюльхан Султан, поднялись, поклонились и ушли.
— Султанша, — проводив их взглядом серо-зелёных глаз, произнесла Айсан. — Вы хотели меня видеть?
— То, что Хельге, наконец, удалось попасть в покои моего льва, тебя, поговаривают, очень разозлило, — заговорила та, позволив себе лёгкую ухмылку. — Хочу предупредить тебя, Айсан. Будь мудрее. Ты далеко не единственная женщина, способная родить наследника. Сулейман для того и содержит этот огромный гарем, чтобы брать себе женщин. Все через это проходили. Ты была первой его фавориткой, но появилась вторая, а после появится и третья.
— Вы проявили большую находчивость, султанша, подсовывая шехзаде Сулейману эту рабыню, служащую вам, —
Гюльхан Султан, оставаясь невозмутимой, промолчала.
— В скором времени и Хельга-хатун вам разонравится, как случилось со мной. Один её проступок, и ваша милость обратиться в ненависть, не так ли? Тогда-то и появится третья фаворитка, которую вы также упрямо будете подсовывать своему сыну, пытаясь через неё влиять на шехзаде Сулеймана.
— Что тебя возмущает? — шире ухмыльнулась Гюльхан Султан. — Я — управляющая гарема и вольна…
— Мне показалось, что шехзаде Сулейман предупредил вас, — дерзко перебила её Айсан, из-за чего удостоилась тяжёлого взгляда синих глаз. — Если вы продолжите пытаться править не только гаремом, но и им, то лишитесь этой власти.
— А мне показалось, что несколько лет назад, во время военного похода, ты согласилась быть смиренной и послушной мне. Не помнишь, почему же ты согласилась на это? Тогда я тебе напомню. Если ты позволишь себе ещё одну дерзость или недостойное поведение, я заберу у тебя своего внука, шехзаде Орхана. И, как только ты родишь второго ребёнка, отдам его кормилице. Я заберу у тебя всё, что тебе дорого. Детей, шелка, драгоценности, свободу и, главное, привязанность к тебе Сулеймана.
— Вы мне угрожаете?
— Предупреждаю. Не зли меня, Айсан. Благодари Джихан-калфу, которая вступилась за тебя, когда я намеревалась избавиться от тебя. Она оказалась права. Кто знает, что с тобой случится, например, во время родов? Или после?
— Я могу идти? — процедила Айсан, не желая слушать скрытые угрозы.
— Можешь.
Айсан Султан, неохотно поклонившись, покинула солнечную террасу. Гюльхан Султан вздохнула, переглянувшись с Джихан-калфой.
— Она, похоже, вновь взялась за старое, — протянула калфа. — Что вы предпримите, султанша?
— Мне надоело терпеть выходки этой рабыни. Довольно. Как и сказала, заберу у неё шехзаде Орхана. Лишу всего, что имеет! Быстрее бы родила, так избавимся от неё. Клянусь Всевышним, больше нет терпения. Зачем же я когда-то выбрала её? Пригрела змею на шее, а она всё жалит меня, отравляя жизнь.
— Если Хельге-хатун удастся забеременеть и привязать к себе шехзаде Сулеймана, то она будет бессильна. Без детей, без поддержки вашей и шехзаде Сулеймана Айсан-хатун обречена.
Топ Капы. Султанские покои.
Вошедшая в султанские покои Хюмашах Султан была мрачна и грустна. Султан Орхан, увидев её, насторожился и поднялся из-за своего письменного стола.
— Хюмашах, — улыбнулся он, подойдя к кузине. — Я не видел тебя с тех пор, как вернулся из военного похода. Как ты? Жаль, что так вышло с Феридуном-пашой. Ты всё ещё омрачена своей скорбью и вдовством?
— Повелитель, — поклонилась султанша, опустив русоволосую голову. — За эти долгие дни я свыклась со своим вдовством. Феридун-паша… Я успела привязаться к нему за то короткое время после нашей свадьбы и до военного похода. Видимо, не судьба мне обрести супружеское счастье… Но я пришла поговорить с вами о другом, но не менее печальном.