Возвышение падших
Шрифт:
Видимо, услышав чьи-то шаги, в коридор вышел Альказ Бей и напряжённо покосился на приближающуюся Ариадну-хатун.
— В чём дело?
— Могу я предстать перед повелителем? — спросила Ариадна, держась вполне уверенно. — Это важно.
— Не пристало наложницам у повелителя просить аудиенции, — процедил Альказ Бей. — Но я всё же сообщу о тебе. Твоё имя, хатун?
— Ариадна-хатун.
Альказ Бей скрылся за дверьми султанских покоев, а когда вышел, то жестом пригласил войти. Подавив самодовольную ухмылку, Ариадна вошла
Султан Орхан стоял у горящего камина спиной к дверям, задумчиво вглядываясь в колыхающееся пламя.
Услышав, как захлопнулись двери, он неспешно обернулся и почувствовал, как что-то колыхнулось в груди. Перед ним стояла та самая наложница с золотыми волосами и ярко-зелёными глазами. Не опуская взгляда и не разрывая зрительного контакта, она поклонилась.
— В чём дело, хатун?
Ариадна-хатун приблизилась к султану, и, упав перед ним на колени, поцеловала подол его тёмно-зелёного кафтана. Непонимающе нахмурившись, он жестом велел ей подняться.
Когда та распрямилась, то устремила свои ярко-зелёные на него, и султан Орхан задумчиво нахмурился. Рассматривая её, он понимал, что впервые, после появления в его гареме Эсен, чувствует заинтересованность по отношению к женщине. Ариадна-хатун была высока, стройна и женственна. Её светло-русые длинные волосы будто бы светились золотом, а зелёные глаза, казалось, излучали какое-то притягательное свечение.
— Повелитель, простите свою рабыню за дерзость и за слова, что рвутся наружу, — заговорила она, изобразив на лице скромную улыбку. — Едва я вас увидела, проходящего мимо гарема, то потеряла покой. Эсен Султан приказала даровать меня в гарем одного из шехзаде, но, умоляю, позвольте мне остаться здесь! Единственное мое желание — быть вашей рабыней и смиренно ждать часа, когда вы обратите свой взор на меня…
Тяжело вздохнув, султан Орхан некоторое время молчал и раздумывал над её словами, а после, к собственному изумлению, зачем-то прикоснулся к её острому подбородку.
Слова этой наложницы были полны тепла и мольбы, и это нашло отклик в душе султана. В сравнении с ними речи Эсен Султан уже давно были смелыми, будто бы она была с ним на равных, холодными и сдержанными. Эсен Султан всегда оставалась невозмутимой, холодной и даже мрачной. Разумеется, султан любил её. Любил за её мудрость, рассудительность и преданность. Но… в ней не было этого светящегося тепла, наполняющего глаза, и женского очарования.
— Хорошо, — на выдохе произнёс султан. — Я отдам приказ, чтобы тебя оставили в моём гареме.
Отойдя от Ариадны-хатун, которая за его спиной самодовольно улыбнулась, Орхан опустился на тахту и жестом пригласил наложницу присоединиться к нему. Послушно сев рядом, она с некоторым волнением и томлением взглянула на него, видимо, не зная, чего ожидать.
— Спасибо вам, повелитель. Я рада, что вы внемли моим мольбам.
—
Где-то в Эгейском море…
Темноту, сгустившуюся в каюте, рассеивал тусклый свет нескольких горящих свеч, расставленных повсюду. Весёлый смех в который раз огласил её, и Эдже тут же прикрыла рот ладонью, дабы приглушить его.
— Нам нужно быть потише, а иначе весь корабль узнает о том, что командир Артаферн проводит ночи в каюте командующей.
— По-твоему, это никому не известно? — лениво усмехнулся Артаферн, приподнявшись в постели на локте и взглянув на Эдже, расслабленно откинувшуюся на подушки.
Ухмыльнувшись, она шутливо толкнула его в бок и натянула повыше соскользнувшую простынь, прикрывая грудь.
— Если известно, то это изрядно портит мою репутацию.
— Репутацию бессердечной и безжалостной командующей флота, не разменивающейся на мужчин? — насмешливо протянул Артаферн. — Подобную репутацию ты сама себе надумала. Знаешь, что поговаривали воины о тебе до того, как появился слух о нашей связи?
— И что же поговаривали воины? — нахмурилась Эдже, обратив к нему свои изумрудно-зелёные глаза.
— Что ты мужчина в юбке. Они считали, что ты не обращаешь внимание на мужчин потому, что тебе нравятся женщины.
Эдже возмущённо выдохнула, а после весело рассмеялась, рассматривая смуглое лицо Артаферна, который ухмылялся.
— Ты это выдумал.
Артаферн, наклонившись, поцеловал её в оголенное плечо.
— По-твоему, я лжец?
Перекатившись на усмехающуюся девушку, он поцеловал её в приоткрытые губы, как вдруг в дверь кто-то настойчиво постучал.
Тут же оторвавшись друг от друга, Эдже и Артаферн напряжённо переглянулись.
— Одевайся, — поспешно велела Эдже, вскочив с кровати и став одеваться.
— Командующая! — раздался из-за двери голос Деметрия.
Наспех одетая и со взлохмаченными волосами Эдже отворила дверь. Деметрий бесцеремонно вошёл в каюту, явно взволнованный. Увидев полураздетого Артаферна, натягивающего на себя льняную рубашку, он насупился. Тот, нисколько не смутившись, ухмыльнулся.
— В чём дело, рыцарь?
Не ответив ему, Деметрий повернулся к настороженной Эдже.
— Я слушаю, Деметрий.
— Генуэзский флот встал на якорь в нейтральных водах, — доложил он. — Оказалось, Бейлор Гримальди, их командующий и брат королевы-узурпаторши, выжил. Прознав о том, что мы нагоняем его, он отправил посланника.
Эдже, мрачно переглянувшись с Артаферном, который пожал плечами, нахмурилась.
— Где посланник?
— Он ожидает вас на палубе в окружении ваших воинов.
Артаферн, заметив, что Деметрий хочет ещё о чём-то поговорить с Эдже, ухмыльнулся и, едва ли не шутливо поклонившись ей, вышел из каюты. Деметрий проводил его недобрым взглядом.