Возвышение падших
Шрифт:
Эсен Султан непонимающе и беспокойно нахмурилась, смотря на повелителя. Все не понимали причины подобного состояния султана Орхана. Он неприязненно морщился, будто от боли, на троне сидел грузно и слегка сгорбившись.
Альказ Бей встал рядом с ним, и на мгновение коснулся взглядом Хюррем Султан. Та поймала на себе его взгляд и затрепетала.
— Оставьте меня, — велел повелитель, явно раздражаясь от непонимающих взглядов, направленных на него.
Хюмашах Султан с дочерью Хафсой ушли первыми. За ними последовали Гевхерхан Султан с Хюррем Султан.
— Повелитель.
Султан Орхан, долго посмотрев на неё, после перевел взгляд тёмно-карих на сыновей и Альказа Бея.
— Выйдите.
Те поклонились и вышли, а Эсен Султан, обернувшись через плечо на детей, стоящих за её спиной, нахмурилась.
— Что с тобой? — осторожно спросила она, снова повернувшись к мужу. — Снова ранили?
— Приболел я… — угрюмо отозвался султан Орхан. — Ещё в первый год похода слёг в шатре, но не желал покидать военный лагерь. В тяжёлых условиях моя болезнь только усугубилась.
Тревога всё сильнее обхватывала сердце султанши. Она боялась за повелителя, но ещё больше за жизнь шехзаде Мехмета. Если султан Орхан умрет, то на престол взойдёт шехзаде Сулейман, а это означает, что её мальчика казнят.
— Аллах сохрани… Немедленно прикажу явиться лекарям. Они помогут тебе, Орхан.
Тот, промолчав, с улыбкой взглянул на напуганных детей.
— Мехмет, — тепло позвал он семилетнего мальчика с пронзительными серо-голубыми глазами. — Подойди-ка. Дай на тебя взглянуть.
Шехзаде Мехмет послушно подошёл к отцу и неуверенно улыбнулся в ответ.
— Вырос… — погладив его по голове, произнёс повелитель. — Как его успехи?
— Мехмет очень любит читать, — с толикой гордости сообщила Эсен Султан. — Учителя хвалят его так часто, что я начинаю беспокоиться из-за того, как бы это не родило в нём гордыни. Также очень интересуется астрономией. Конечно, по мере своих возможностей.
Одобрительно кивнув, султан Орхан взглянул на двух девочек. Они были настолько разными, что казались полными противоположностями.
Нилюфер Султан была смуглокожей девочкой с тёмно-карими глазами и тёмными волосами, и сильно походила на отца. Точнее, на Шах Султан. Смотря на дочь, повелитель наполнился воспоминаниями о покойной сестре.
Михримах Султан имела светлую кожу, серые глаза и золотисто-светлые волосы, и по воспоминаниям султана Орхана была копией Севен Султан в детстве.
— Нилюфер, — позвала Эсен Султан. — Подойди к отцу.
Нилюфер Султан, смущаясь, подошла к нему. Султан Орхан, наклонившись, посадил её рядом с собой на трон и приобнял одной рукой.
— Надеялся, что на тебя будет похожа, — с лёгким оттенком сожаления проговорил он.
Эсен Султан только слегка улыбнулась в ответ.
— Михримах? — посмотрев на вторую девочку, улыбнулся повелитель.
Михримах Султан, вопросительно взглянув на мать, подошла к ней и схватила
— Не бойся, Михримах, — нежно произнесла Эсен Султан. — Подойди.
Кроткая Михримах Султан, подойдя к султану, улыбнулась.
— На Севен Султан так похожа… — с грустью вздохнул повелитель, разглядывая её. — Только глаза не голубые, а серые, как у покойной Михримах Султан, в честь которой её и назвали.
— Вы, верно, желаете отдохнуть? — спохватилась Эсен Султан, заметив, как внезапно поморщился повелитель, приложив ладонь к тому месту, где располагалось сердце. — Идёмте, дети.
Шехзаде Мехмет сам направился к дверям, а девочки схватились за обе руки Эсен Султан, которая, поклонившись, вышла из султанской опочивальни в крайне беспокойном состоянии.
Топ Капы. Гарем.
Большинство султанш уехали из Топ Капы после того, как покинули султанские покои. Оставшиеся Хюррем Султан и Гюльрух Султан расположились в веселящемся гареме на подушках за небольшим столиком.
Женщины не разговаривали, смотря в разные стороны и думая о чём-то своём. Гюльрух Султан не желала возвращаться в свой дворец, так как там её ожидал Касим-паша. Хюррем Султан, в отличие от неё, надеялась на личную встречу с Альказом Беем, но от него не было никаких весточек.
Они единовременно заметили проходящую мимо распахнутых дверей гарема Эсен Султан с её тремя детьми. Она хмуро посмотрела в сторону веселящегося гарема и без колебаний прошла мимо.
— За эти годы улыбка на её лице так и не появлялась, — протянула Гюльрух Султан. — Была очаровательной девочкой, а стала мрачной женщиной. Посмотришь на неё, и от скуки умереть хочется…
— Посмотрела бы я на тебя, Гюльрух, если бы ты собственными руками убила своего ребёнка, — отозвалась Хюррем Султан, даже не посмотрев на ту.
— Насколько же надо быть неуклюжей, чтобы уронить младенца?
— Не желаю обсуждать это, — отрезала Хюррем Султан.
— Ты вдруг стала лояльной к ней? — усмехнулась Гюльрух Султан. — Несколько лет назад не было человека, которого бы ты так сильно ненавидела, как её.
Устало вздохнув, Хюррем Султан молча поднялась с подушки и покинула гарем. Гюльрух Султан, не желая оставаться одной в гареме, недовольно поджала губы, а после также ушла.
Топ Капы. Покои Карахан Султан.
Вернувшись в свои небольшие покои, Карахан Султан довела за руку маленького шехзаде Махмуда до тахты, посадила его и заботливо поправила его задравшийся кафтан.
Из внутренней комнаты вышла Нурсан-хатун, её личная служанка, и поклонилась. С ней Карахан Султан была довольно близка, но на самом-то деле не доверяла никому, кроме самой себя.
— Повелитель уже вернулся?
— Да, — ответила султанша, бросив на служанку быстрый взгляд ярко-зелёных глаз. Шехзаде Махмуд воспользовался тем, что мать отвлеклась, и попытался взять в руки вазу с фруктами, но уронил её. Ваза со звоном упала, а фрукты рассыпались по полу. — О, Аллах! Махмуд, ты можешь хотя бы мгновение посидеть спокойно?