Вперед в прошлое 10
Шрифт:
Заветрелось так завертелось!
— Сегодня когда освобождаешься? — спросил Каналья устало. — Может, подъедешь участки посмотреть?
— Надо сделать пару важных звонков и, возможно, придется уезжать, — расстроил его я. — Правда никак не вырваться, у меня тут торговля завертелась так, что головы не поднять, потом расскажу. Выясняй пока, что нужно для оформления, ищи людей. Как только будет ясно, когда у меня окошко, я позвоню бабушке, держи с ней связь.
— Так и делаю. Лучше бы, конечно, ее в компаньоны взять, но у вас жадные до чужого добра родственнички. Ну, мне так показалось.
Он тоже заметил некоторые особенности Ирины.
— Правильно мыслишь.
Открылась входная дверь, и я обернулся. Отчим взволнованно мне кивнул, указал на телефон и покачал головой — без меня, мол, ничего не делай. Я закрыл трубку ладонью и прошептал:
— Это моё, личное. Уже заканчиваю.
Каналье я сказал:
— Все, отбой — нужно сделать звонок. На связи.
— Ты случаем не тепловозисту звонил? — уточнил отчим.
— Нет. Как у вас дела? Все нашли, что искали?
Он победно улыбнулся и сделал приглашающий жест на улицу, я последовал за ним, накинув олимпийку. Обойдя дом, он указал на приметный «КАМАЗ»: одна передняя половина тента была темной, задняя — почти белой.
— Вот он, красавец мой, готов к работе. На две недели он наш. Так шо хоть ночью можно ехать за соляркой. И еще я кое-шо сделал, умные люди научили, теперь нам никто не страшен. И еще весы нашел, громкоговоритель нашел.
Стоя на месте, он перебирал ногами, как застоявшийся конь, ему не терпелось связаться с Ринатом и построить план работы на завтрашний день.
— Вы случайно не заметили за собой слежку? — вспомнил о важном я.
Он покачал головой.
— Не, только те два алкаша, но сегодня они мне больше не попадались. А чего ты спрашиваешь?
Подумав немного, я решил признаться:
— На меня вечером напали те двое, куртку порезали. Хорошо, пистолет их напугал.
— От черти! Поймаю — ноги повыдергаю.
— И главное, непонятно, чего хотели, — продолжил я. — Так что будьте осторожны, мало ли.
— Шо-шо хотели. Ограбить! Сто процентов, соседи их навели.
Вдаваться в подробности, что со мной случилось, я не стал.
— Маме не говорите, нечего ей нервничать.
Но занервничал отчим, заходил туда-сюда, заведя руки за спину.
— Надо в милицию, это опасно! Если прознали, шо у нас деньги, и похитить Борю могут, и ночью вломиться. Надо найти тех двух чертей. Поехали в участок!
— Или в участок, или звонить. Я за второе. А там и ехать к Ринату надо.
Отчим поколебался, но согласился.
Как и в прошлый раз, Ринату звонил я, и выяснилось, что нас ждут завтра в полседьмого утра по названному адресу, солярки у них тонна и четыреста литров — ровно столько, сколько нужно для обмена и — чтобы заправиться. Только в начале десятого удалось позвонить Мутко, слава богу, он снял трубку и получил подтверждение, что завтра в девять утра мы у него.
Пока все шло по нашему плану, но какие сюрпризы нас ждут завтра, не знает никто.
И снова ни на что нет времени. Не просто нет — оно в минусе, а еще нужно выяснять, кто и зачем на меня напал, и участки под автомастерские — тоже
Глава 20
Но есть нюанс!
На улице было черным-черно, словно сейчас не утро, а самая настоящая ночь — ну а что я хотел зимой в шесть утра? Проснулись мы с Василием вообще в пять. Зевая наперегонки, наскоро перекусили, освежились в душе, взяли приготовленные с вечера вещи и деньги, залезли в «КАМАЗ», куда я погрузил и мопед — на случай, если придется ехать к бабушке и крутиться по нашим с Канальей делам — и тронулись.
Я-нынешний на грузовиках ни разу не ездил. Ощущение было непривычным: когда еду на Карпе, я на дороге самый маленький, если такая махина, как этот «КАМАЗ», пронесется мимо, меня потоком воздуха треплет так, что приходится сбавлять скорость, а теперь мы смотрим сверху на редкие легковушки.
В салоне было чисто. На торпеде дергала головой собачка. Болтался на зеркале «чертик», сплетенный из трубочек капельниц. На нас были самые лучшие наши вещи, потому Василий все равно застелил сиденья покрывалом, дабы не испачкаться.
— Я вчера у Даромиры спрашивал, получится ли что-то, — поделился он со мной. — Так вот она сказала, что поначалу все будет отлично, если я послушаю друга, а потом меня может ждать большой обман, если я уже сейчас не позабочусь о своей безопасности.
Вот где он пропадал! К провидице ходил! А главное, как она складно заливает! Любую сову можно натянуть на глобус — забавное выражение из будущего. В том числе — ситуацию с совместным владением «КАМАЗом». Ключевое слово «может». Если поначалу что-то пошло не так — так ты же друга не послушал! А если обман с Пацюком отменяется, значит, позаботился о своей безопасности. Если все-таки влип — значит, не позаботился. Но плюс все же есть: можно попытаться всунуть в голову Василия мысль, что мент с большой вероятностью машину заберет, и я попытался:
— Ну, видите, все совпадает. Ненадежный у вас напарник, надо о себе позаботиться заранее.
— Это Алексей-то? — Василий повернул голову и пронзил меня взглядом. — Еще какой надежный! Он меня такому научил, у-у-у! И бочки, вон, дал, и рупор там, в кузове, лежит.
— Вы хоть не рассказали ему, чем собираетесь заниматься? — насторожился я.
— Нельзя раньше времени, ты ж сам говорил. Сказал, шо нашел, где купить муку и взять солярку для машины, буду перепродавать.
Аллилуйя!
— Ну и отлично.
На место мы приехали в условленное время. Возле вокзала свернули с главной на примыкающую дорогу, еще раз свернули, метров сто ехали вдоль спящих частных домов, пугая собак и кошек, пока наконец не остановились возле обычного советского дома, обнесенного забором из шифера, с каменным гаражом.
Звать никого не пришлось. На рев мотора из калитки вышел заспанный незнакомый товарищ в фуфайке и растянутых спортивных штанах, махнул рукой и исчез во дворе.
Мы с Василием, ожидавшие, что дело придется иметь с Ринатом, переглянулись и насторожились. Скрежетнули, открываясь, ворота гаража, и оттуда выехал бортовой «уазик» с тентом, он же «буханка-головастик».