Врач космического корабля
Шрифт:
– Ничего, сэр. Ничего, что нам бы пригодилось. Если выдать простой сигнал, то возможно получить сигнал большей мощности, чем мы имеем. Но чтобы сигнал нес информацию, нужно его модулировать. Иначе Марсианский центр не примет ничего, кроме импульса энергии. Они узнают, что мы еще живы, но ничего больше.
– Нет, – ответил Дон, – это не все. – Он шагал вперед и назад, ударяя сжатым кулаком по раскрытой ладони другой руки. – Кое-что можно сделать. Я знаю, я читал в книге что-то насчет первых шагов радио. Существовал какой-то код...
– Верно, – ответил Спаркс. – Код. Им пользовались, верно,
– Почему же?
Спаркс собирался улыбнуться, но, увидев лицо Дона, сдержал улыбку.
– Ну, видите ли, никто теперь не знает кода... Так что если бы мы знали его и воспользовались для передачи сообщения, на Марсе никто нас не поймет. Мысль грандиозная, и мы могли бы ей воспользоваться, но...
– Никаких но!.. Воспользуемся. Сможете вы передавать длинные и короткие сигналы?
– Думаю, смогу. Я могу поставить выключатель и просто включать и выключать передатчик. Или, если удастся записать все на пленку – это будет даже проще – записью управлять обмоткой реле. Я полагаю, это возможно.
– Тогда делайте. Я вскоре принесу текст. Сооружайте свое устройство. Курикка, за мной!
Старшина молчал до тех пор, пока они не вышли из рубки. И лишь в коридоре позволил себе заговорить.
– Сэр, что вы задумали? – старшина выглядел несколько озадаченным, и Дон едва не рассмеялся.
– Все просто. Мы направляемся в библиотеку. Код должен быть там. Если не на полках, в книгах, то в периодической печати.
В конце концов дело оказалось не столь сложным. Ни одна из книг, в большинстве своем – беллетристика для развлечения пассажиров, не выглядела многообещающей, и Дон набрал индекс энциклопедии. Раздел Ка-Кя содержал целый список кодов, и ему пришлось посмотреть три или четыре раздела, прежде чем он наткнулся на статью «Коды международные». Статья содержала образчик кода.
– Вот он, – сказал Дон, указывая на колонки букв, точек и тире и нажимая на кнопку «печать». – Давайте посмотрим, сможем ли мы перевести сообщение в этот вздор.
Решение предложил доктор Угалде, математик, когда они уже вернулись в рубку.
– Мы можем дать задание компьютеру. Это одна из тех задач, для решения которых и придумали эту дурацкую машину. Если позволите, я запрограммирую компьютер на преобразование введенного сообщения в этот код, и тогда он сам запишет результат на пленку для передачи. Я думаю, Марсу будет легче разобраться, что это за код, если перед текстом передать числа от одного до десяти, набранные сериями точек. Это поможет им определить, что это разумное сообщение, а не случайный набор точек и тире. С такой путеводной нитью им не понадобится много времени, чтобы разобраться, в чем дело.
– Мне кажется, это разумно, – согласился Дон. – После чисел поместим простое сообщение, например, смогут ли они понять наш код. Затем можно будет передавать и более сложный
Потребовался весь его врачебный такт, чтобы ответить на все вопросы. Да, буря прошла и больше не повторится. Нет, слух о том, что ушел весь воздух, неверен. Воздух ведь есть, замечательно свежий, не так ли? Дон перевязал раны, снял повязку с обмороженных мест, велел больному приходить на перевязки раз в день и поскорее вернулся в свой кабинет. Едва вошел туда, зазвонил телефон, и опять пришлось возвращаться к роли капитана. Все было готово к передаче.
– При проверке прекрасно работало, – щелкнув переключателем, доложил Спаркс. Когда Дон вошел в рубку, из приемника доносилась неспешная серия точек и тире. – Мы прогоняем ленту через вот этот переключающий контур. Я подаю на антенну почти вдвое большую мощность, чем раньше.
– Передавайте, – приказал Дон и опустился в капитанское кресло перед пультом управления. Каптенармус принес кофе и теперь раздавал чашки.
Спаркс перемотал ленту и что-то подрегулировал. Катушки завертелись, и послание умчалось в космос. Приемник все еще повторял записанное на пленку сообщение, которое они слушали уже несколько дней. Прежде чем выключить аппарат, Спаркс еще дважды перемотал пленку и послал сообщение.
– Теперь осталось лишь ждать, – подвел он итог. Доктор Угалде произвел какие-то быстрые вычисления на листке бумаги.
– Учитывая наше вероятное положение относительно Марса, – сказал он, – я прикинул, что мы сможем услышать ответ не менее чем через полминуты.
Все уставились на часы, на шуструю секундную стрелку. Та, казалось, замедлила свой бег и поползла, все медленнее и медленнее, наконец отметила полминуты и поползла дальше. Угалде смял свой листок.
– Возможно, мои расчеты неверны. Ошибка...
Он оборвал фразу, так как монотонный голос, доносящийся из приемника, внезапно исчез. Все обернулись. Обернулись чисто машинально, уставясь на умолкший динамик. Несколько секунд длилась тишина, затем раздался новый голос.
– Алло, «Иоганн Кеплер»... слышите нас? Мы приняли на вашей частоте сообщение в виде серии импульсов. Вы передавали их? Если да, передайте пять импульсов. Повторяйте их, у нас очень неуверенный прием.
– Выполняйте, – приказал Дон.
Спаркс встроил в схему нажимную кнопку. Теперь он воспользовался ею для передачи. Пять точек. Пять, еще пять, еще...
Они опять на долгие минуты погрузились в ожидание, пока их сообщение со скоростью света мчалось к Марсу. И пока передавали ответ.
– Мы приняли ваше сообщение, «Иоганн Кеплер». – Комнату огласили внезапные аплодисменты. – Значит, у вас трудности с радио. Здесь уже установили, что ваше сообщение записано кодом, и в библиотеке затребована копия. Если вы считаете, что при наличии образца мы сможем понять передачу, то, пожалуйста, передавайте подробности. Повторяйте сообщение не меньше пяти раз. Повторяю, передавайте сообщение по крайней мере пять раз, у нас возникли трудности с приемом. Итак, мы на приеме.