Враг мой – муж мой
Шрифт:
«Предатель! – в бессильной ярости закричала Леолия мысленно. – Как ты мог!»
– Медвежий щит.
От ненавистного голоса новоявленного жениха Леолию буквально затрясло. Но слова Эйдэрда её, конечно, не удивили.
– Горный щит.
– Я, Сеумас, охраняющий Горный щит, – хрипловатый и могучий, голос казался гласом исполина. Но Сеумас ростом был не выше принцессы, – выношу и присуждаю: Медвежий щит испокон веков предан короне. Я не верю кровавым всадникам. Быть браку Эйдэрда и принцессы Леолии.
Три! Три щита объявили ей приговор. Холодный
– Я, Нэйос, охраняющий Шёлковый щит и Восточный путь, – полился медоточивый голос, – выношу и присуждаю: король не должен уступать угрозам и склонять головы перед вассалом. Браку принцессы и принца Калфуса быть.
Леолия выдохнула и счастливо улыбнулась. Она прислонилась к стене, чувствуя, как от волнения подгибаются коленки.
Она спасена.
– Я, Диармэд, охраняющий Южный щит и Южную дорогу, – как сквозь туман донесся до неё скрипучий голос брата матери, – выношу и присуждаю: браку принцессы Леолии и герцога Эйдэрда быть. Да будет свой перед чужим.
Что?!
Глава 9. Путь в бочках
Леолия прокралась мимо спящей Ильсинии, и вышла в сад.
Принцессе не спалось. Она изорвала на мелкие лоскуты четыре кружевных платка, но выход из создавшегося положения никак не находился. Леолия – невеста Эйдэрда. Какой ужас! Невеста омерзительного, высокомерного ничтожества, вообразившего себя королём Элэйсдэйра! Честь, благородство, великодушие – это не про него. Эйдэрд ведь специально её публично скомпроментировал, чтобы в глазах окружающих иметь право посвататься к ней.
Щёки заполыхали при воспоминании о дерзком поцелуе мерзавца.
Принцесса шла мимо благоухающей сирени по тропинкам, посыпанным белой галькой. Она всё думала и думала. Смириться с судьбой? И позволить герцогу... Но нет! Нет! Во-первых, он и так слишком уверен в себе. Нельзя таким людям уступать, иначе сам не заметишь, как окажешься у них под ногами. А во-вторых… Леолия знала, что именно происходит в первую брачную ночь. Она читала об этом в книге, посвящённой размножению коней, и, в целом, понимала, что у людей так же. И это мысль вгоняла в краску и заставляла содрогаться от отвращения.
Девушка прошла мимо фонтана, изображающего играющих детей – мальчика и девочку. У девочки не хватало пальцев на левой руке, а мальчику повезло ещё меньше – он был одноруким. Странно, что древнюю статую не заменили чем-то новым и полностью укомплектованным руками и пальцами.
Принцесса остановилась и присела на мраморную чашу фонтана. Опустила руку в тёмную воду.
Её первой реакцией на слова Диармэда, решившие её судьбу, было одно: бежать. Снова вспомнилась идея о портах в Золотом щите. Добраться до корабля, переодевшись парнем, наняться кем угодно, лишь бы уплыть. Вот только… Она – принцесса. И она должна думать прежде всего о королевстве и тех последствиях, к которым приведёт её побег.
Девушка брызнула
Решение пришло внезапно: она убежит с Калфусом.
Это было не самое хорошее решение, но – а какой у неё выбор? Выйти замуж за герцога, исполнив постановление Совета щитов? Ну уж нет! Сбежать с предателем Лараном? О-о, она никогда не простит ему то, что услышала. Он встал на сторону этого мерзавца! Целиком поддержал его! И это он, который обещал отомстить за её честь! Лжец.
Оставался лишь принц Калфус. Да, они сбегут и поженятся. А потом будет поздно что-то уже менять. Смущало лишь то, что Леолия не испытывала к нему женской симпатии. Девушка была честна с собой: к бывшему жениху её не тянуло. А ведь с ним предстоит целоваться и…
Принцесса покраснела.
Была надежда, что в долгих прогулках и беседах придет и телесная страсть, и те чувства, которые описаны в романах. Но глупое сердце молчало. Впрочем, когда это принцессы спрашивали собственное сердце? Ничего, потерпит. Да и Калфус – человек несомненно благородный. Пусть даже Леолия его не полюбит, но уважать сможет. А уважение в семье – это главное.
Решено. Они сбегут и поженятся. Отец будет ворчать, скрывая радость. А остальные… Ну что ж, им придётся смириться.
Принцесса решительно встала, расправила складки платья и зашагала по направлению к гостевому корпусу, где, как она знала, поселили принца. План надлежало привести в исполнение немедленно. Пока её враги ещё не знают, что она уже в курсе решения совета.
Когда она поднималась по Зеркальной лестнице, украшенной золотыми единорогами, дробясь и множась в огромных зеркалах на стенах, ей вдруг показалось, что кто-то идёт за ней. Бесшумно и недобро.
Леолия остановилась и обернулась. Лунные свет заливал мрамор ступеней, отражаясь в стеклянных поверхностях. Никого. Показалось? Возможно, но она чувствовала, как мороз поднимает дыбом каждый волосок на коже, пробегает по рукам мурашками и холодком по спине. Леолия продолжила двигаться наверх спиной вперёд. Дворец спал, погружённый в тишину.
«Ну вот же, никого нет, трусиха», – мысленно обругала себя принцесса, уверившись в глупости собственных страхов, и тут вдруг заметила… тень. Кто-то двигался за ней. Медленно, бесшумно.
Внутри всё оцепенело. Леолия с силой укусила собственную губу, прокусив до крови. Это привело её в чувства.
– Кто здесь? – громко и властно спросила она, совладав с собственным голосом. И облизнула кровь с губы.
Никто не отозвался. Тень замерла.
– Немедленно выходи, я тебя вижу! – велела она, старательно заставляя голос не дрожать.
Тень не ответила. И не двинулась. «Показалось? Может это просто… просто…» – но чем именно «простым» могла быть тень, Леолия так и не додумала. Внезапно её накрыла паника. Ноги противно задрожали. Леолия развернулась и бросилась вверх по лестнице, не осознавая, что делает.