Время героев
Шрифт:
– А чего их в тыл не вывезут? – удивился Александр.
– Ты ж «Икарус» по дороге небось срисовал? – спросил Димка. Александр кивнул. – Пытались вывозить. С той стороной даже договорились, та хиба с собакамы скаженнымы домовышся? Слава богу, на пробу пустили его порожняком: автобус белый, на крыше, на боках, сзади, спереди – здоровенные красные кресты, надпись «Дiти», дети то есть, на хохляцком… и посреди трассы эти тварюки по нему из «Града». Вывезли, мля…
Он чуть притормозил, «газон» как раз догнал колонну, но сразу же отвернул в другом направлении – вокруг уже был Бахмут, и им с их защитниками было уже не по пути.
–
Глава 7
Я начинаю путь
– И как же ты будешь искать своего Сашку? – спросил Димка, когда они прощались. «Газон» стал под разгрузку, из его кузова четверо бойцов-ополченцев вынимали ящики с маркировкой Министерства обороны, таская их ко входу в подвал разрушенного цеха. Димка держал в руке раскрытый портсигар, но так и не достал из него сигарету.
– Расспрашивать буду, – ответил Александр, – фото показывать…
– Ты зря распечатанные не взял, – кивнул Димка. Фото Сашки-младшего Александр показал ему на своем телефоне, но тот парня не узнал.
– Ты не удивляйся, – добавил он. – Легенда на то и легенда – видел я его только мельком, навскидку похож, но божиться не буду.
– Спасибо, бача, – ответил Александр, пожимая руку Димки. – За то, что довез, да и вообще…
– Не за что, шурави… – сказал тот, отвечая на рукопожатие. – На меня ссылайся, если что. Ну, до встречи. Буду ждать тебя в обратку, да не одного, а с сыном.
– Спасибо, – повторил Александр, и голос у него дрогнул. Димка не ответил, и Александр, развернувшись, побрел к выходу.
– Ориентируйся на стрельбу, – донеслось ему вслед. – Где больше палят, там и Перекресток. Сейчас только вокруг «Самолета» да на АЗОТе воюют, ну, в городе, конечно, тоже постреливают, не без того.
– Хорошо, – ответил Александр, не оборачиваясь. Он не хотел прощаться с Димкой. Попрощаешься – и, может, навсегда: либо его косая заграбастает, либо тебя.
– И вот еще, – донеслось ему вслед, – будешь у Перекрестка, поспрашивай Сашку-Танкиста, он там южнее, у рынка и автовокзала, в убежище. Не только его каждая собака в Бахмуте знает, он и сам с каждой из них, похоже, знаком…
Александр действительно не знал, как будет искать сына, у него не было никакого плана – добраться бы до Бахмута, а там, мол, посмотрим. И вот он в Бахмуте. На город все это было мало похоже: ни одного целого здания, пепелища, пожарища, руины… каменные костяки домов, зияющие пустыми глазницами закопченных оконных проемов, через которые было видно грязно-серое небо, поскольку ни у одного дома не было ни одной целой крыши…
И канонада – казалось, она была повсюду, казалось, что Александр был в эпицентре какого-то урагана стрельбы. И все-таки в этой военной какофонии выделялись отдельные голоса – басовый кашель гаубиц, минометов, свист и хриплые разрывы эрэсов, цокот пулеметов и автоматов…
Потом
Далеко пройти ему не удалось – каким-то шестым чувством Александр понял, что нужно убраться с улицы, и метнулся в проход между руинами двух пятиэтажек как раз вовремя – прилет чего-то тяжелого, может быть снаряда РСЗО, сбившегося с курса, наполнил пространство между домами дымом и осколками металла, кирпича, асфальта… Придя в себя после грохота разрыва, Александр решил по возможности не выходить на открытые пространства и стал пробираться между домами.
Мимо него по дороге проехал «Тигр», не немецкий танк, конечно, а современный российский джип – в обычном демисезонном черно-зелено-белом камуфляже, но с красными крестами медслужбы. Проследив за ним, Александр приметил, куда тот свернул, и направился туда же. Вскоре он оказался во дворе бывшей поликлиники. Правда, здание медучреждения было сильно разрушено прицельным огнем укропов, но само учреждение продолжало работать как лазарет, заняв обширное бомбоубежище во дворе. Об этом, правда, Александр узнал несколько позже, вначале его внезапно огрели чем-то сзади и повалили наземь. Сознание Александр не потерял и даже, вспомнив былые навыки, ухитрился извернуться, уклонившись от следующего удара.
На него напали двое в камуфляжных костюмах. В руках у них было оружие – «калаши», но какие-то необычные, Александр сразу понял – нерусские. А значит…
– Эй, мужики! – что есть мочи заорал Александр. – Я свой, чего вы деретесь?
С того места, где на Александра напали, уже был виден блокпост, на котором дежурила охрана госпиталя. Конечно, крик привлек их внимание: один из них поднял рацию и что-то быстро стал в нее говорить, другой вскинул автомат…
Из темных чрев окружавших проезд домов разом ударили автоматные очереди. Оба стоявших на посту солдата были то ли убиты, то ли ранены. Но произошедшее отвлекло напавших на Александра бойцов. Поняв, что это его последний шанс, Александр вскочил с земли, схватил одного из противников за автомат и рванул на себя, развернув в сторону другого врага. Вырвать автомат сначала не удалось, но второй противник, видимо с перепугу, спустил курок – очередь ударила по ногам его напарника, и тот рефлекторно выпустил оружие.
Завладев автоматом, Александр не стал сразу же стрелять, а бросился в один из темных дверных проемов – оттуда кто-то выбегал ему навстречу, и Северов на ходу врезал ему прикладом в живот. Сзади послышались выстрелы, рядом взвизгнули пули… развернувшись, Александр ответил очередью и даже попал – в того бойца, которого огрел прикладом в дверях. Тот как раз поднялся с земли – только для того, чтобы опять упасть, на этот раз замертво.
К сожалению, Александр немного подрастерял навыки и в спешке не проверил переводчик огня, а магазин автомата, по-видимому, был не полным – патроны закончились, а с улицы по нему продолжали стрелять. Вжавшись в стену, Александр пытался достать из планшета нож и тактический фонарь – он не знал, куда двигаться в этом темном чреве разрушенного здания, и хотел не быть совсем безоружным, когда его преследователи придут…