Время Верочек
Шрифт:
Главврач
Он появился в начале одиннадцатого, взволнованный и потный от быстрой ходьбы.
– Извините, пожалуйста, меня. Я недавно в жилищный кооператив вступил, вот теперь регулярно встречаюсь с застройщиками. Как говорил Маяковский, нам хотя бы ещё одно заседание по искоренению всех заседаний. Даже больничную планёрку пропустил, такой сегодня денёк суетной выдался.
– Пётр Валентинович, я постараюсь не отвлекать Вас от работы, поэтому буду краток. Что Вы знаете о сыне прежнего главврача больницы?
–
– Имя, фамилию помните? Внешность, как выглядел?
– Матвеем его звали, а фамилия, наверное, как у отца – Маслов. Документов у него при себе никаких не было. Выше среднего, худощавого телосложения, волосы тёмно-русые, глаза, кажется, серо-голубые.
– Сколько примерно лет он жил в больнице?
– Точно не могу сказать, не знаю. Я пришёл на работу за два года до смерти Олега Тихоновича, сначала был его заместителем. А он работал с самого основания больницы.
– Спасибо Вам большое за помощь! Всего доброго!
Дарья Ивановна
Найти человека без имени и фамилии – найти иголку в стоге сена.
Шансов нет, но капитан Смирнов знал: один из тысячи существует всегда, в любом, даже самом безнадёжном поиске.
Итак, Матвей, он же Егор, провёл в больнице около пятнадцати лет до смерти бывшего главврача, с разрешения которого он и находился на территории закрытого учреждения. Почему Егор согласился «быть сыном» чужого человека, не воспротивился принудительной и столь длительной изоляции от внешнего мира? Не пытался бороться за свою жизнь, бежать, обратиться в органы правосудия, не искал пути спасения для себя? Не исключено, что Олег Тихонович подкармливал его успокоительными и прочими лекарствами, чтобы подавить волю, превратить в растение. Теперь уже не спросишь, нет на этом свете бывшего главврача, а новый, пришедший ему на смену, скорее всего, не в курсе. И ведь никому этот коварный Олег Тихонович не выдал тайну: сына-то не своего он прячет в больнице. Вот ведь как бывает…
Как далеко мог уйти из больницы человек без документов и денег? Если, конечно, какая-нибудь местная сердобольная женщина не приняла его на постой? Жив Егор или сгинул?
И, всё-таки, Смирнов решил вернуться в больницу. Есть у всех следователей такой принцип: доверяй, но проверяй.
– Мне бы договориться с пожилой санитарочкой. Если можно, то частным образом, – обратился он к дежурной приёмного отделения.
– А у нас все пожилые, молодые на этой работе не держатся, – ответила она. – Вы хотите индивидуальный
– Примерно так… Посоветуйте, пожалуйста.
– Дарья Ивановна – очень опытная санитарка, с самого начала работает. Как раз её смена, сейчас приглашу.
Пока дежурная ходила за коллегой, капитан Смирнов читал памятку для родственников пациентов больницы. В ней говорилось о том, что навещать пациентов можно только один раз в месяц в установленные лечащим врачом день и время. Далее следовал список продуктов, которые можно приносить больным.
– Добрый день, Вы меня ожидаете? – спросила женщина в цветастом ситцевом платье.
– Вы Дарья Ивановна? – уточнил Смирнов.
Он почему-то считал, что санитарка может быть только в белом медицинском халате.
– Да, это я.
– Мне надо с Вами поговорить на личную тему.
– Пойдёмте во двор, там беседка есть.
– Дарья Ивановна, я ищу Матвея – сына бывшего главврача. Говорят, пять лет назад Матвей ушёл из больницы. Может, Вы знаете, куда?
– Вы ему кем приходитесь?
– Я ищу по поручению родственников его умершей жены.
– Ох, я и не знала, что Матвей был женат.
– Да, и дочка у него есть, взрослая уже. Родственники готовы взять его к себе.
– Сложный он человек. Может, и не захочет пойти к ним. Я передам ему Ваши слова.
Сердце у капитана Смирнова буквально выскакивало из груди. Значит, жив Егор!
– Дарья Ивановна, очень Вас прошу, проводите меня к нему, я хочу сам с ним переговорить. Вопрос слишком деликатный.
– У Вас есть разрешение от главного врача?
– Нет. А если я пойду с Вами вместе, то смогу навестить Матвея? В какой он палате?
– Он не в больнице живёт.
– Я согласен пойти в любое место, куда Вы скажете.
– Пойти – нет, не получится. Матвей никого из чужих не пускает. Ко мне он привык за много лет, проведённых в больнице. Сегодня после работы забегу к нему, а завтра результат скажу Вам.
– Хорошо, спасибо. Приду завтра.
Ждать до завтра Смирнов не мог.
Поиски
Дарья Ивановна вышла с работы, когда уже начало смеркаться.
Что ж, темнота была капитану на руку: сумерки – самое удобное время для слежения за объектом.
Женщина шла медленно, не оглядываясь, не замечая и не предполагая слежки. Человеком она слыла добрым и доверчивым, нехорошо обманывать таких людей, но выбора у Смирнова не было. Он часто размышлял о том, что в своей работе всегда вынужден заглушать порывы души, не давать волю эмоциям, притуплять естественные человеческие чувства. Расследование требует холодной головы и расчёта.
Он медленно ехал на машине, держась на отдалении от санитарки, поворачивал за ней в проулки, и вот женщина остановилась перед высокими металлическими воротами. Да, действительно, просто так в дом, отгороженный от внешнего мира высоким каменным забором и автоматическими воротами, не попадёшь.