Время Верочек
Шрифт:
Пырьев занервничал: этот вопрос был равносилен тому, что капитан сходу положил его на лопатки. Дальнейшее сопротивление было бессмысленным, но обвиняемый продолжал упираться и совершать ненужные словесные потуги:
– Вы же знаете, капитан, у меня нет отца, я даже никогда не видел его фотографии. Мать растила меня одна и ни разу не упоминала о нём.
– Вы говорите неправду. Ваш отец – Маслов Олег Тихонович, Вы прекрасно знали его и часто навещали, ведь в этой же больнице под руководством Олега Тихоновича работала санитаркой Ваша мать. Сюда
– Я отказываюсь что-либо говорить без адвоката.
– Пырьев, с адвокатом или без, Вы не сможете оспорить этот факт. У меня есть выписка из отдела кадров Троицкой больницы, вот она. Здесь чётко прописаны фамилия, имя, отчество Вашей матери, занимаемая должность, дата приёма на работу, номер приказа. Более того, у меня на столе лежит копия приказа за подписью Вашего отца. И если Вам мало документальных подтверждений, то имеются многочисленные свидетельские показания. Вас хорошо знали и врачи, и санитарки этой больницы, и даже работники столовой. Более того, они помнят, как Вас провожали в армию, и как Вы быстро из неё вернулись.
Обвиняемый молчал, как будто набрал в рот воды.
– Я даже могу сказать, где Вы, Пырьев, спрятали табельное оружие, из которого убили сослуживца, и которым потом угрожали Егору Удальцову, обещая застрелить его дочь в случае, если он добровольно не согласится на Ваши условия, и своему отцу, поначалу тоже наотрез отказавшемуся принимать эти условия. Так вот, пистолет обнаружен в Вашем гараже, там же находится угнанная Вами машина Егора Удальцова. Кстати, почему Вы уничтожили свидетельство о рождении Веры? Вероятно, не учли, что ЗАГС выдаёт дубликаты?
– Зачем задавать вопросы, если и так знаете? – раздражённо спросил Пырьев, покрываясь красно-бурыми пятнами.
– Работа у меня такая: спрашивать, чтобы знать ещё больше. Позволю напомнить Вам, что добровольное признание смягчает уголовное наказание.
– Не… знаю, с чего… начать…
– Начните с самого начала, Матвей.
Через три часа капитан Смирнов нажал кнопку под крышкой стола, входная дверь мгновенно распахнулась.
– Уведите обвиняемого, – обратился он к надзирателю.
После суда
Верочка Удальцова была потрясена случившимся и никак не могла поверить в то, что её истинными родителями являются совершенно другие люди.
Когда она узнала подробности от Ларисы Андреевны, в которые та решила посвятить девушку после вынесения приговора Матвею Пырьеву, то даже впала в истерику:
– Как ты могла такое допустить? – кричала она на Ларису Андреевну. – Как ты посмела связать с ним свою жизнь? А, собственно, у кого я спрашиваю? Ты мне не мать, а он мне не отец! Меня воспитали уголовники!
– Доченька, успокойся, пожалуйста! Очень тебя прошу, – взмолилась Лариса Андреевна.
– Не смей меня так называть! У меня нет матери, она умерла в родах. А ты даже
Лариса Андреевна цеплялась за Верочку, ползала перед ней на коленях и просила не быть жестокой, не уходить навсегда, ведь вырастила дочку она, Лариса Андреевна, и Верочка – единственная её любовь и смысл жизни.
Обнявшись, мать и дочь рыдали громко и надрывно, каждая выплакивала свою боль и обиду. Но и после примирения между ними не возникло прежних, доверительных, добрых, семейных отношений.
Верочка чувствовала себя обманутой, несчастной и жутко одинокой.
Знакомство с Егором Удальцовым тоже повергло её в шок. При встрече с дочкой у него лились слёзы и дрожали руки, он не мог вымолвить ни слова, и Верочка с испугом подумала, что и настоящий отец – не подарок судьбы, а самый обычный, хронический алкоголик.
Правда, вскоре всё прояснилось. Приехала Верочкина крёстная, она и рассказала, что произошло на самом деле, как страдал все эти годы Егор, приняв на себя жуткую миссию, и как похоронил себя заживо ради спасения дочки, ведь Матвей Пырьев пообещал сразу убить Веру, как только узнает, что Егор покинул больницу.
На семейном совете решили, что Верочкин отец будет работать и снимать квартиру где-нибудь неподалёку, чтобы иногда видеться с Верой, а ей надо продолжать учиться, устраивать свою жизнь и думать о будущем.
Приближался сентябрь, и Верочка приняла предложение председателя студенческого профкома, с которым отдыхала на Домбае, поступила на тот же факультет, где учился сам Славик.
Ей пришлось забрать документы из прежнего института и снова, уже в третий раз, начать студенческую жизнь с самого первого курса.
Однако, закончить новый ВУЗ ей тоже было не суждено.
После зимней сессии неожиданно выяснилось, что Верочка забеременела, они со Славиком быстро расписались, и, узаконив отношения, Вера с полным правом жены, хозяйки и будущей матери решила взять академический отпуск.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Глава шестнадцатая
Стресс
Старенький Барбосыч, милый и ласковый пёс, пропал внезапно.
Рано поутру Леночка вышла прогулять его, всё было, как обычно: перед работой она минут двадцать уделяла Барбосычу. Они медленно обходили двор и возвращались домой. Пёс уже совсем плохо видел, ходил медленно, поднимался по лестнице с трудом, его мучила одышка.
Леночке было очень жаль своего преданного друга, но поделать она ничего не могла: врачи отвели ему всего пару месяцев жизни.
С тех пор, как девушка окончила факультет психолого-социальной работы и вернулась в родной город, они с Барбосычем разлучались только на восемь часов в день: Леночка набиралась профессионального опыта в Центре реабилитации, где трудилась после окончания института.