Все для тебя
Шрифт:
— Попробуй, очень вкусно.
Марина робко улыбнулась, но не могла проглотить ни кусочка. Почему он не поможет ей? Он же видит: она чуть жива от волнения и неловкости. Встал бы и проводил ее, сказав, что пора уходить. У нее самой не хватало духу подняться. Но тут на помощь пришел сам адмирал.
— Да ты посмотри на свою девушку! Она не то что есть, дышать едва может. Не бойтесь, Марина. Не такой я страшный. Позавтракайте как следует. А потом я приглашу вас на прогулку по саду, покажу мою гордость. А внука не возьмем, пусть поревнует.
И он снова уткнулся в газету.
— Все соседи надо мной смеялись. Не примется, твердили. Но принялся! И растет! Конечно, почти не плодоносит, не тот климат. Но какой красавец! А?
Виноградная лоза, извиваясь, обвивала проволочный каркас будущей беседки, ее широкие листья влажно блестели.
— На зиму, конечно, укутываю. У нас тут холодно — пропадет. А если ухаживать, то лет через пять будет живая беседка. Как думаешь?
— Красиво, — ответила Марина и улыбнулась старику, выращивающему у себя в саду кусочек Италии. — А вы много раз бывали в Италии?
— Много, и не только в Италии. Я за свою жизнь в разных странах побывал. О некоторых вы даже и не слышали.
— А я почти нигде не была. За последние годы только в Питер выбралась, — неосторожно ответила Марина.
— А где же вы с Романом познакомились? — заинтересовался адмирал.
— Здесь и познакомились, в Павловске, — ответил за нее подошедший Роман и обнял Марину за плечи. — Два года назад, — добавил он.
— Вы знаете, Марина, что он оставил службу? — нахмурился дед, то ли желая найти в ней союзницу, то ли испытывая. — Вы можете мне объяснить, во имя чего?
— Он хочет найти свою дорогу, свое призвание. Военная карьера его не прельщает, — мягко стала защищать Романа Марина. — Вот вы были счастливы, потому что занимались любимым делом. Он тоже хочет заниматься тем, к чему лежит душа. По-моему, это гораздо честнее, чем притворяться, будто тебе дорого то, что совсем не дорого.
Адмирал слушал ее с нарочитой враждебностью. Но глаза его смотрели по-доброму, и Марина поняла, что перед ней старый честный служака, который держал в строгости и повиновении своих подчиненных, хотя в душе любил их, как родных детей.
— А что он смыслит в бизнесе? Вот он собирается денег занять, а чем отдавать будет, если прогорит?
— Да почему он обязательно должен прогореть? Напишет бизнес-план. Просчитает все. Наймет хорошего юриста, в конце концов.
— Где вы видели честного юриста, — проворчал адмирал, в душе довольный тем, что она так защищает его внука. Защищает с жаром, значит — любит.
— Я — юрист. И, уверяю вас, честный.
— Да? — заинтересовался дед и, снова взяв Марину под руку, продолжил прогулку по саду. — А где вы служите?
— В одной компании. — И она стала рассказывать, чем занимается их фирма.
Адмирал слушал внимательно. Роман даже брови поднял, впервые увидев Марину такой разговорчивой и рассудительной. Ее высказывания
— Вам нравится ваша работа?
— Вообще да, но в нашей фирме у меня нет перспективы. Я подумываю найти другое место. А пока у меня хороший оклад и опыт работы. Юристу работа всегда найдется, — закончила она и улыбнулась старику.
— Вы прелесть, Марина, — сказал адмирал и поднес ее руку к губам. Вот откуда у Ромы такие манеры. Затем он повернулся к внуку. — Одобряю, внук. А то, как увидел вас утром, даже занервничал. Впервые мой Роман поступил, как эта распущенная молодежь! Привел в дом девушку, не представив.
— Я бы вчера представил, — возразил внук. — Но где вы были?
— Застряли. Дорогу размыло. Переждали дождь в машине. Только выехали, колесо пробили. Добрались в три ночи. Ты не слышал?
— Да мы так устали, к тому же вымокли! У камина погрелись и уснули. Правда? — Он снова обнял Марину.
У Марины, которая еще час назад чувствовала себя не в своей тарелке, выступая в непривычной для нее роли девушки на ночь, все перемешалось в голове. Она не отстранялась от Романа, хотя обниматься на глазах у его деда ей казалось неприличным. Они знакомы всего день. Один день. И ночь. Сутки, почти сутки прошли с той минуты, когда они познакомились, а у нее ощущение, будто она знает его всю жизнь. Так пишут в книгах. Но она никогда раньше не испытывала такого. Наоборот: была замужем годы, а казалось, словно она только вчера познакомилась с Валерой. В тот миг, когда он сказал ей, что уходит к Инне, она посмотрела на него и поняла, что так и не узнала его за годы супружества. То, что муж говорил ей тогда, не мог сказать близкий человек.
А с Романом сутки казались годом. Но внутренняя честность мешала Марине спокойно принять его ложь о двухлетнем знакомстве. Адмирал такой чудный старик, он поймет! Хотя… Она вспомнила грозное лицо отца Романа. Наверное, эта ложь была адресована скорее ему. Да и ее защищала. Нормальная девушка не ложится с мужчиной в постель после первого свидания. Она сама так всегда считала. Но этот случай исключительный.
— Валентин! Наталья! — командирским голосом позвал адмирал дочь и зятя, едва они вернулись на веранду. — Давайте еще и кофейку дернем. Наташенька, похлопочи. Твой фирменный, по-турецки с корицей! Маринка, садись со стариком рядом, — перешел он на «ты». — Вот мать, дождалась! Это — жена Ромки! Жена ведь? — строго обратился он к Роману.
— Конечно жена. — Роман снова положил руку ей на плечи. — Что за вопросы, дед? Я что, часто сюда девушек водил?
— Совсем не водил, — подтвердил старик. — Вот потому и удивил. Вы расписались?
— Пока нет, — не стал врать Роман, и его тон из полушутливого стал серьезным. — Не стоит торопиться.
— Это тебе не стоит! Ты обжегся раз — теперь не торопишься! А каждая девушка хочет белое платье, фату и тому подобное, — заворчал адмирал, уже чувствуя обиду за будущую невестку.
— Пап, ты бы не вмешивался, — засмеялась Наталья. — Сами разберутся.