Все дороги ведут к тебе
Шрифт:
Он ткнул пальцем в дерево, а затем ввинтил кончик гвоздя.
Я кивнула, взяла дрель и за долю секунды вкрутила.
– Вбила! – Я посмотрела на него. – Ну как, годится?
На этот раз он не улыбнулся – видимо, хорошего помаленьку.
– Это саморез, а не гвоздь. – Он указал наверх. – А теперь полезайте. Я все подам и объясню. Сам подняться не смогу, потому что лестница не выдержит.
Еще бы она выдержала! В нем было килограмм сто, не меньше.
Я кивнула и стала карабкаться, но, почувствовав
– Что не сможете удержать, бросайте. А падать самой или ронять на себя не нужно, ясно? Бросайте! И не вздумайте принимать удар лицом. Пусть падает.
Вполне простая инструкция.
– Теперь поднимайтесь и делайте.
У меня получится.
Я улыбнулась и забралась наверх. Он осторожно подал дрель, саморезы и тюбик неизвестного назначения. С клеем, что ли? Колени начали трястись, я отчаянно старалась забыть об этом… и о том, как подрагивала лестница, хотя он ее держал.
– Аккуратно. Так, – сказал он, когда я выдохнула. – У вас отлично получается!
– У меня отлично получается, – повторила я, вытирая вспотевшую руку о джинсы и снова перехватывая дрель.
– Возьмите тюбик, который я подал. Он открыт. Капните на саморезы, и они будут лучше входить, – инструктировал он снизу.
– Поняла. – Я сделала, как он сказал, и крикнула: – Ничего, если я брошу?
– Обо мне не переживайте, ангел. Теперь дрель.
– Аврора, – поправила я его, прерывисто вздохнув. Он уже не первый раз путал мое имя, называя меня Энджел.
– Вам нужен только один саморез. Не обязательно идеально, – объяснял он последовательность действий, которые я выполняла скользкими руками. – У вас отлично получается!
– У меня отлично получается, – повторила я, убедившись, что саморез вошел хорошо, и принимая домик. Руки у меня дрожали. Шея была напряжена. Но я справлялась.
– Вот.
Он как можно выше поднял бутылку – это был аттрактант, скриншот которого Клара отправила мне, когда обнаружила, что срок годности ее средства истек.
Я отвернулась и набрызгала.
– Что-нибудь еще?
– Нет. Теперь подайте мне дрель и клей и спускайтесь.
Я посмотрела вниз.
– Пожалуйста? – пошутила я.
Он снова стоял с каменным серьезным лицом.
Так-то лучше!
Я сделала, как он сказал, и стала спускаться. Мои колени тряслись.
– Я не такая… Ох черт! – Нога чуть не сорвалась со ступеньки, но я удержалась. – Я в порядке! Это я нарочно.
Я снова посмотрела на него.
Да, суровое лицо вернулось.
– Кто бы сомневался! – пробормотал он, чем против своих ожиданий меня развеселил.
Я спустилась с лестницы и отдала ему лишние саморезы.
– Спасибо за помощь! И за то, что заполнили дыры. И за терпение.
Его красиво очерченные губы
Затем кашлянул, и все намеки на игривость, которые я подмечала раньше, исчезли.
– Я сделал это ради себя. – Серьезный голос вернулся, а взгляд был направлен мне за спину. – Не хочу просыпаться посреди ночи от вашего визга.
Моя улыбка дрогнула, но я ее удержала, напомнив себе, что он меня недолюбливает и я об этом знаю. Просто он… домовладелец и в глубине души порядочный человек. Я попросила его показать, как это делается, и он показал. Только и всего!
Но все равно было больно, хотя я понимала, что это глупо. И приложила отчаянное усилие, чтобы это не отразилось на лице.
– В любом случае спасибо! – сказала я каким-то чужим голосом, делая шаг назад. – Больше не буду отнимать у вас время. Еще раз спасибо!
Я махнула рукой, и губы у него чуть приоткрылись.
– До свидания, мистер Роудс!
Я направилась к дому, пока он еще чего-нибудь не выдал. Я одержала победу, и думать хотелось об этом, а не о его переменчивом настроении.
Я взяла в руки гребаного беркута и сама повесила мышиный домик! Я научилась пользоваться дрелью! Эта была победа по всем статьям. Вот это было важно! Что-то большое и прекрасное.
А дальше я начну ловить мышей голыми руками! Ладно, такого никогда не будет, но в тот момент казалось, что я могу все.
Только вот не могу соседу понравиться. Но ничего страшного!
Так бывает.
Глава четырнадцатая
Я проснулась от стука.
Громкого и неистового.
– Ора! – позвал очень знакомый голос.
Я моргнула и села.
– Эймос? – крикнула я в ответ, поднимая телефон с пола, где он лежал на зарядке. На экране высветилось время: семь утра.
Было воскресенье. И у меня был выходной.
Какого черта Эйм подскочил ни свет ни заря? Он раза три повторил, что, когда отца нет дома, ночью он играет, а просыпается после часа. Это меня повеселило.
Я спустила ноги с кровати и снова крикнула:
– Эймос, у тебя все в порядке?
Потом схватила брошенную на стул толстовку и натянула ее. Хотя днем припекало, по ночам еще бывало прохладно.
– Ора-а-а! Да! Давайте сюда!
Что, черт возьми, происходит? Зевнув, я надела пижамные шорты, которые скинула вечером, на площадке подтянула их повыше и быстро сбежала вниз. Эймос был не из тех, кто поднимает шум из-за ерунды. Последний месяц мы так много времени проводили вместе, что я это знала. Правда, он был чувствительным и застенчивым, но с каждым днем дичился меня все меньше.