Все мы злодеи
Шрифт:
— Ты в отчаянии, — Рид положил шприц на поднос рядом с койкой и взял иглу для татуировки с магическим камнем, встроенным в рукоять. — Но что еще более важно, потому что я встречался почти со всеми другими чемпионами и обнаружил, что не впечатлен. Это правда, Грив, что другие семьи никогда не уважали нас так, как следовало бы. Особенно Лоу. Это то, что я хотел бы изменить.
Возможно, эти слова были просто лестью, но они пробудили что-то в Гэвине, разжигая пламя одобрения, которого он раньше не чувствовал. Никто не верил в Гэвина Грива.
Но
— Хорошо, — сказал он. — Я готов.
— Отлично, — быстро сказал Рид. — А теперь сними пальто и отвернись от меня — будет не так больно, если ты не будешь видеть, что я делаю.
Гэвин сидел, скомкав куртку на коленях. Он попытался сосредоточиться на полке с колбами с необработанной магией перед ним, каждая из которых была помечена этикеткой, указывающей на человека, который принес их для заказного заклятия. Он проглотил внезапный комок в горле.
Он не испугался. Нет.
Мурашки пробежали по его коже, когда заклинатель закатал левый рукав Гэвина до плеча. Он вспомнил, когда в последний раз был так близок с другим парнем: Оуэном Лью, в баре на окраине Илверната, кончики его пальцев покалывало от чего-то, что не было магией, но ощущалось как это, с совершенно другим представлением о том, что приготовила ночь.
Это было не так весело.
— Будте больно.
Дыхание Рида обжигало его ухо.
Настала очередь Гэвина зловеще улыбнуться.
— Хорошо.
Кончик шприца легко, как перышко, коснулся его бицепса. А потом началась боль.
Это не было похоже ни на что, что он когда-либо чувствовал раньше. Как будто его вырезали изнутри; как будто что-то вырывали из него, орган, который он не мог назвать, но знал, что ему нужен. Магия шипела в нем, такая сильная, что он не мог думать, не мог дышать, затем, когда он хватал ртом воздух, черные пятна начали просачиваться сквозь края его зрения.
Гэвин пришел в себя, свесился с края койки, смаргивая слезы с глаз. Комната поплыла вокруг него, когда он сел.
— Сделано? — прошептал он.
Лицо Рида появилось в фокусе рядом с ним. Он выглядел почти… виноватым.
— Да, — сказал он. — Все сделано.
Левая рука Гэвина пульсировала. Он повернул голову в сторону боли и сделал глубокий вдох.
Татуировка в виде песочных часов пересекала его бицепс. Верхняя половина была полна, нижняя наполовину пуста, так что чувствовалось ожидание. На мгновение кровь сочилась из краев песочных часов, но затем темные линии татуировки, казалось, поглотили ее. Металлический привкус наполнил рот Гэвина. Он закашлялся, затем схватил марлевый тампон с соседнего стола и снова закашлялся. Белая ткань была в пятнах крови.
— Что ты со мной сделал? — прохрипел он, чувствуя головокружение.
— Тебе больше не нужно заполнять свои кольца заклинаний, просто
Гэвин кивнул. Он не мог оторвать глаз от татуировки. Чернила были зелеными, фиолетовыми и синими, они медленно и лениво кружились под его кожей, как скопление обнаженных вен. Не такого цвета, как любая магия, которую он видел раньше.
— Я понимаю.
— Это забавный способ сказать спасибо.
Гэвин встретился с ним взглядом. — Я скажу тебе спасибо после того, как у меня будет доказательство, что это сделало меня сильнее.
— Тогда вперед, — сказал Рид. — Проверь.
Гэвин сосредоточился на заклинании на своем большом пальце правой руки. Спичка, дешевая подделка Мерцания и Вспышки. Свет внутри камня померк. Затем через него прошла сила, странная и новая, и он сразу понял, что эта магия не похожа ни на что, что он использовал раньше. Он раскрыл ладонь, и огромное пламя с ревом ожило над ней, сужаясь почти до потолка, прежде чем снова вспыхнуть. Оно было намного больше и сильнее, чем должно было быть заклинание второго класса.
Гэвин долго, не мигая, смотрел на него, затем сжал руку в кулак и погасил его. Мгновение спустя его плечо начало болеть, и магический камень снова наполнился той же странной магией.
Магия жизни Гэвина.
— Сработало, — тихо сказал Рид. Гэвин оторвал взгляд от своей руки и увидел, что Рид восхищается делом своих рук, на его лице отразилась явная гордость. — Это действительно сработало.
— Ты думал, что не сработает? — с беспокойством спросил Гэвин.
Рид пожал плечами. — Разве это имеет значение? Ты цел и невредим, и твой разум кажется… в порядке. Примерно так же, как когда ты вошел сюда.
Пока он говорил, пульсирующая боль пронзила руку Гэвина. Он повернул голову и поморщился, увидев, как несколько песчинок просочились на дно песочных часов.
— Надеюсь это поможет мне выиграть турнир, — прорычал он.
Рид печально посмотрела на него. — Победа. Верно. Это все, чего ты хочешь.
— Это все, что там есть.
Пятнадцать минут спустя Гэвин едва помнил, как надел пальто и вышел из магазина. Все, что он мог чувствовать, — это биение своего сердца, и все, что он мог видеть, — это темную, кружащуюся форму песочных часов, тех песчинок, которые падали одна за другой, предупреждая его, что он сделал что-то, что не может быть обращено вспять.
11. Бриони Торберн