Все приключения мушкетеров
Шрифт:
– Нужно же составить план сражения, – сказал Арамис.
– Он очень прост, – сказал Атос. – Как только неприятель подойдет на расстояние ружейного выстрела, мы будем стрелять; если он все-таки пойдет вперед, мы снова выстрелим и будем стрелять до тех пор, пока будет чем заряжать ружья; если остаток отряда вздумает идти в ров, тогда сбросим им на головы часть стены, которая держится на месте только каким-то чудом.
– Браво! – сказал Портос. – Ты, Атос, решительно рожден быть генералом и кардинал, считающий
– Господа, – сказал Атос, – пожалуйста, не беритесь за двоих, прицеливайтесь каждый в одного.
– Я прицелился в одного, – сказал д’Артаньян.
– Я тоже, – сказал Портос.
– И я тоже, – сказал Арамис.
– Стреляйте! – сказал Атос.
Четыре выстрела раздались вдруг и четыре человека упали.
Вслед затем забили в барабан, и маленький отряд пошел скорым шагом.
Тогда выстрелы последовали один за другим, с той же меткостью. Но ла-рошельцы, как будто зная, что число защищавшихся было невелико, пустились вперед беглым шагом.
От трех выстрелов упали еще двое; несмотря на то, оставшиеся в живых не замедлили шагу.
Когда неприятели достигли бастиона, их было двенадцать или пятнадцать человек. Последний залп встретил их, но не остановил; они спрыгнули в ров и хотели идти приступом на брешь.
– Ну, друзья! – сказал Атос, – кончим одним ударом: к стене! к стене!
Четыре друга с помощью Гримо начали толкать дулами своих ружей огромную часть стены, которая, нагнувшись, отделилась от фундамента и с ужасным шумом упала в ров; раздался крик, облако пыли поднялось к небу и все опять утихло.
– Всех ли мы раздавили? – сказал Атос.
– Кажется, что так, – сказал д’Артаньян.
– Нет, – сказал Портос, – вон трое спасаются, едва держась на ногах.
Действительно, трое из числа этих несчастных, покрытые грязью и кровью, бежали по дороге в город. Это было все, что осталось от маленького отряда.
Атос посмотрел на часы.
– Господа, – сказал он, – вот уже час времени, как мы здесь; пари выиграно; но торопиться не следует; притом д’Артаньян не сказал еще нам своей мысли.
И мушкетер, со своим обыкновенным хладнокровием, сел перед остатками завтрака.
– Мою мысль? – сказал д’Артаньян.
– Да, вы говорили, что вам пришла хорошая мысль, – сказал Атос.
– Ах, да, вспомнил, – сказал д’Артаньян. – Я хочу опять ехать в Англию и видеться с Бокингемом.
– Нет, вы этого не сделаете, д’Артаньян, – сказал хладнокровно Атос.
– Отчего же? Ведь я ездил же прежде.
– Да, но тогда мы не были в войне с Англией; тогда Бокингем был союзником нашим, а не неприятелем, а теперь подобную поездку назовут изменой.
Д’Артаньян понял всю справедливость этого рассуждения и замолчал.
– Кажется, мне также пришла хорошая мысль, – сказал Портос.
– Слушайте мысль Портоса, –
– Я возьму у де Тревиля отпуск под каким-нибудь предлогом, который вы придумаете; я не мастер их придумывать. Миледи меня не знает; я подойду к ней, не возбудив в ней опасения и удавлю ее.
– Я почти одобряю мысль Портоса, – сказал Атос.
– Фи, как можно убить женщину! – сказал Арамис. – Нет, слушайте, мне пришла прекрасная мысль.
– Скажите вашу мысль, Арамис, – сказал Атос, очень уважавший молодого мушкетера.
– Надо предупредить королеву.
– Да, – сказали вместе Портос и д’Артаньян, – кажется, мы попали на настоящее средство.
– Предупредить королеву! – сказал Атос. – Но как? Разве у нас есть сношения с кем-нибудь при дворе? Разве мы можем послать кого-нибудь в Париж так, чтоб не знали в лагере? Отсюда до Парижа сто сорок льё; прежде чем наше письмо дойдет до Анжера, мы уже будем в тюрьме.
– Что касается до того, чтобы доставить ее величеству письмо, – сказал, краснея, Арамис, – я беру это на себя, я знаю в Туре одну ловкую особу.
Арамис остановился, заметив улыбку на лице Атоса.
– Вы не согласны на это средство, Атос? – спросил д’Артаньян.
– Я не отвергаю его, – сказал Атос, – но хотел только заметить Арамису, что сам он не может отлучиться из лагеря; что ни в ком нельзя быть уверенным, кроме нас самих; что два часа спустя после отъезда посланного, все капуцины, все полицейские служители кардинала будут знать ваше письмо наизусть, и что вас и вашу ловкую особу тотчас арестуют.
– Не говоря уже о том, – сказал Портос, – что королева спасет только Бокингема, но не спасет нас.
– Господа, – сказал д’Артаньян, – замечание IIортоса очень благоразумно.
– Ах, что это делается в городе? – сказал Атос. – Бьют тревогу.
Четыре друга начали прислушиваться, и действительно услышали барабанный бой.
– Увидите, что они вышлют против нас целый полк, – сказал Атос.
– Вы, вероятно, не думаете сражаться против целого полка? – спросил Портос.
– Отчего же нет? – сказал мушкетер. – Я держался бы против целой армии, если бы мы взяли с собой дюжиной бутылок больше.
– Барабанный бой приближается, – сказал д’Артаньян.
– Пусть себе приближается, – сказал Атос. – Из города сюда четверть часа ходьбы. Этого времени слишком достаточно, чтобы составить какой-нибудь план; если же мы уйдем отсюда, мы нигде не найдем такого удобного места. А мне пришла славная мысль. Господа, слушайте!
– Говорите.
– Позвольте мне прежде передать Гримо некоторые необходимые приказания.
Атос жестом подозвал к себе слугу.
– Гримо, – сказал Атос, указывая на мертвых, лежавших в бастионе, – возьми этих господ, поставь их у стены, надень им на головы шляпы и вложи им в руки ружья.