Всё разрушающий прибой
Шрифт:
Однажды он занимал настолько важное место в моей жизни, что я знала, что могу доверить ему свою жизнь и жизнь Кэсси. Но просить его взять на себя ответственность за моего ребенка было огромной просьбой. Я не могла не учитывать то, что прошло только двадцать четыре часа с момента встречи его, впервые за последние двенадцать лет.
В конце концов, я вписала бабулю Мэри как моего первичного доверителя и опекуна, а Фиби — как моего второго, в случае, если бабушка не сможет исполнить свои обязательства. Я попросила помощника Дэйва не печатать завещание до завтра. Мне нужно было
Оуэн ждал меня около своей машины. Дождь прекратился, но тучи все еще висели тяжелые и темные над головой.
— Все сделано? — спросил он, когда я подошла.
— Почти. — Я остановилась перед ним и встретила его взгляд. — Спасибо тебе.
Он улыбнулся, и мое предательское сердце пустилось вскачь, разбиваясь на тротуаре. Оставить его снова будет нелегко для нас обоих. Я знала, он надеялся, что я останусь, наверное, также сильно, как и бабушка. Они вложили столько любви и заботы в ремонт дома, из которого я сбежала, как только окончила школу.
Я подумала о маленькой студии на заднем дворе, и о том, как Оуэн, а не бабуля, всегда восхищался моей страстью к морским стеклам. Он был тем, кто прочесывал берега, на которых они с отцом рыбачили, в поисках стекла, чтобы подарить мне, пока его отец замораживал рыбу и упаковывал удочки. Я вспомнила выражение его лица, когда он впервые открыл дверь в студию, приглашая меня заглянуть внутрь. С надеждой и ожиданием.
— Студия морского стекла, это была твоя идея.
— Ох… почему ты спрашиваешь? — Оуэн сделал шаг назад, удивленно приподняв брови.
Не может быть, чтобы бабуля купила все оборудование, не после того, как она уже потратилась на ремонт. Это было слишком дорого.
— Ты также купил все необходимые материалы, чтобы построить студию, и все внутрь тоже.
Он посмотрел на меня, а затем кивнул.
— Почему?
— Потому что, — пожал он плечами. — Это то, чем ты любишь заниматься.
Он все помнил обо мне все эти годы. Господи, он не ненавидел меня за то, что я бросила его. Он все еще любит меня. И он хотел, чтобы я осталась. Доказательством этого была прекрасная студия на заднем дворе бабушки.
Сердце грохотало в моей груди, и я внезапно сильно заинтересовалась трафиком, движущимся стабильным потоком позади Оуэна. Горе и чувство вины, эта отвратительная маленькая пара эмоций, посеяли во мне хаос.
— Оуэн, — вздохнула я. — Я не могу…
— Эй, не беспокойся об этом. — Он поднял руки. — Просто наслаждайся. Давай, нам пора вернуться.
***
Мы возвращались в Пасифик-Гроув в относительной тишине. Признание Оуэна только добавило горючего в мое желание убраться из города как можно скорее. До того, как я снова влюблюсь в него, и определенно до того, как я сломаюсь и признаюсь во всем. То, что я его оставила, не имело ничего общего с нами как парой, причина была во мне. Отец был прав. Мои игры разом должны
До прошлой ночи.
Я запаниковала. Была напугала и зла. Настолько, что дверь в моей голове распахнулась. Я повлияла на свою дочь, и я манипулировала ее действиями. Я заставила ее сделать что-то против ее желания. Я могла подвергнуть ее опасности.
Это уже случалось ранее и может случиться снова. Это может случиться с Оуэном.
Но не случится, если я смогу помочь.
Он высадил меня у обочины, упомянув, что у него есть новый проект, который нужно оценить. Снова начался дождь. Большие капли падали под углом, подталкиваемые сильным ветром с моря. Я взбежала на крыльцо и пригнув голову, вошла в дом. Теплые, пряные запахи встретили меня. Растопленное масло, взбитые сливки и виски. Я простонала. Бабулин хлебный пудинг.
Движение в том месте, где гостиная примыкает к столовой, привлекло мое внимание. Кэсси стояла у стола, покрытого зеленым войлоком, считая пластиковые фишки. Позади нее обеденный стол был уставлен бабушкиным фарфором и хрусталем. От меня не укрылось, что в то время как бабуля и ее подруги играли в покер подобно негодяям, и ругались как моряки, они ужинали как настоящие леди.
Я подошла к Кэсси, и она подняла свой взгляд.
— Привет, мамочка. Бабуля попросила меня подготовить покерный стол.
— Надеюсь, она не просила тебя играть.
— Она сказала, что я еще слишком мала, — выпятила она нижнюю губу.
Кэсси отсчитала шесть фишек.
— Бабушка и ее подруги будут играть в техасский хагем.
Моя щека натянулась.
— Ты имеешь в виду техасский холдем? (Прим. пер — здесь присутствует игра слов «hug’em» (обними их) и «hold’em» (держи их). Техасский холдем — один из самых популярных разновидностей покера).
— Да, это то, что я имела в виду, — рассмеялась она.
Она нахмурилась, пока считала красные фишки, и затем переместилась к другому месту.
— Каждый игрок получает одну белую фишку, три голубых, шесть зеленых и десять красных. Это получается, — она посчитала свои пальцы, — двадцать, — усмехнулась она. — Я также помогала бабуле готовить.
— Тебе нравится помогать людям, не так ли? — Я взяла карты со стола и перетасовала колоду.
— Некоторые люди не думают, что им нужна помощь. — Она отсчитала больше фишек. — Итан, например.
Маленький мальчик, который сломал ногу. Он насмехался над видением Кэсси и выставил ее посмешищем перед одноклассниками. Я выровняла карты и вернула колоду на стол.
— Иногда людям не нужна помощь.
Она закрыла кейс для покерных фишек.
— Они те, что нуждаются в ней больше всего. Все сделано! — Она выбежала из комнаты быстрее, чем я успела спросить о ее тренировке днем с бабушкой. Вместо этого она оставила меня удивляться тому, что она сказала.
Люди, которые отказываюстя от помощи, нуждаются в ней больше всего.
Она знала, я не хочу ее помощи, не тем образом, который может подвергнуть опасности ее собственную жизнь. Но я не сказала ей этого вчера вечером.