Всё разрушающий прибой
Шрифт:
— Вовремя. Я жутко голодная. — Бабушка расправила простынь, которую сжимала.
Оуэн поставил поднос на колени бабушке, и она всплеснула руками.
— Мне не приносил красивый мужчина ужин в постель уже с… никогда, — пошутила она, и подмигнула Оуэну.
Он хохотнул, и я заметила, как румянец на его щеках усилился.
— В готовке Мэри всегда хорошим является то, — произнес он мне из-за плеча, — что всегда в холодильнике есть остатки.
— На второй день ягненок намного лучше. Разве ты так не думаешь, Оуэн?
— Конечно
Мэри взяла приборы, но ей не хватало силы разрезать мясо. Нож двигался вперед-назад без толку. Она подняла приборы с тарелки и сжала их сильнее в руках.
Оуэн нежно положил свои руки поверх её.
— Позвольте мне.
— Если джентльмен настаивает…
— Настаиваю. — Он взял приборы и порезал её еду.
Она была слабой и беспомощной, оболочкой той независимой и полной сил женщины, которой она когда-то была. Я отвела взгляд. Было слишком сложно наблюдать за ней. Я уже скучала по женщине, которую я знала ребенком.
Новый порыв ветра ударил по окнам, и странное чувство осело во мне. У бабули было мало времени. У неё не было месяцев или недель. Скорее дни.
Прямо, как и у меня.
Мой взгляд обвел комнату, останавливаясь на дверном проеме, когда мои мысли последовали к Кэсси. Очень вероятно, что она может потерять нас обеих в течении очень короткого времени.
Я не могла позволить этому произойти.
Оуэн отошел от кровати и положил руку мне на плечо, уговаривая меня посмотреть на него, его выражение лица было озабоченным.
— Ты в порядке?
— Я не знаю, — нахмурилась я.
— Иди поешь. Внизу для тебя стоит тарелка.
Я кивнула и встала с кресла. У меня не было сил спорить.
Он быстро меня обнял и прошептал на ухо:
— Я останусь с Мэри, пока она ест.
Я снова кивнула и покинула комнату.
Глава 25
Среда, вечер.
Каждый мускул в моем теле болел, когда я спускалась вниз. Перила удерживали меня в вертикальном положении, но, когда я достигла низа, я опустилась на последнюю ступеньку и уронила голову на колени. Дождь стучал по крыльцу по ту сторону входной двери. Ритмичное постукивание успокаивало меня, и мои веки отяжелели, мысли в моём утомленном мозгу возвращались к бабуле. Я почувствовала, что её рак развился сильнее за эти дни, чем она показывала. Она перенапрягла себя за эти дни, развлекая друзей и наставляя Кэсси. Она не хотела выглядеть или вести себя как больная и умирающая женщина.
Пол в коридоре скрипнул, и воздух зашевелился вокруг меня. Я подняла голову. Кэсси стояла со мной лицом к лицу. Она положила руки на мои щеки, её теплые ладони коснулись моего лица.
— Почему твои цвета грустные?
Я спорила с собой о том, сказать ли ей о бабушке, но она и так уже слишком боялась за меня. Ей не нужно было знать, пока нет.
— Я в порядке, сладкая. Просто устала. — Я
— Тебе нужно поужинать и пойти в постель, — похлопала она меня по плечу.
Улыбка появилась на моём лице.
— Да, мэм. — Я медленно встала и заметила свою сумку на полу у вешалки. — Может нам стоит позвонить сейчас Грейс?
— Да! — Она хлопнула в ладоши и покачалась на носках.
Я схватила сумку, достала телефон и снова села. Было два пропущенных звонка и одна голосовое сообщение от Джейн. Я проигнорировала их и набрала на информацию, чтобы получить номер больницы Грейс.
— Алло? — Элис Калинг ответила после того, как оператор в больнице перенаправил меня в палату Грейс.
— Элис, это Молли. Мама Кэсси.
— Это так странно. — Элис неловко рассмеялась. — Я только взяла телефон, чтобы позвонить вам.
— Директор Харрисон сказала мне, что вы хотели поговорить со мной, — начала я. Я потерла висок своим указательным пальцем. — Как Грейс?
— Невероятно хорошо, несмотря на обстоятельства. Мы не знали… — Она остановилась и прочистила горло. — Мы не знали о её шлеме. Кэсси напугала её, заставив надеть его. Если бы не она… — Она сделала глубокий вздох. В трубке послышался шум воздуха. — Прошу прощения.
— Вам не стоит извиняться. Я понимаю.
— Грейс завтра выписывают. Сканирование головы пришло отрицательным. Она вернется назад в школу в понедельник с несколькими царапинами, синяками и ярко-розовой повязкой. — Элис сдавленно рассмеялась.
— Я рада слышать это. — Я поставила локоть на колено и подперла лоб рукой.
— Молли, я…
Элис замолчала, и я представила, как она остановилась в середине палаты, по которой ходила туда-сюда, посмотрела на свою дочь, радуясь, что она пережила аварию.
— Вам ничего не нужно говорить мне.
— Нет, нужно. Ваша дочь… Кэсси спасла Грейс. Она спасла её, — повторила она низким голосом, полным эмоций. — Ума не приложу, откуда Кэсси узнала о аварии. Ей всегда рады в моём доме. Грейс скучает по ней, и я… я думаю, что я сейчас понимаю, почему Кэсси так поступила. Это трудный возраст. Ты не можешь найти правильных слов или не знаешь, как общаться с ними. Люди не прислушиваются к тебе, или хуже, они не верят тебе. Я клянусь, Молли, мы прислушаемся, если Кэсси снова увидит будущее Грейс.
— Спасибо вам, — прошептала я, пока проводила пальцем под глазом. Кэсси погладила моё плече. Я сжала её руку и не отпускала.
— Кэсси с вами? — спросила Элис. — Грейс хочет сказать привет.
— Она прямо здесь. — Я попрощалась с Элис и передала телефон Кэсси.
Она взвизгнула и прошла в гостиную.
— Привет, Грейс! — Она бродила вокруг дивана, пока они говорили обо всем, от сумасшедших больших собак Оуэна до её навыков су-шефа и мерзкой домашки, которую им нужно было сделать на следующую неделю, до создания новых одежд для их кукол.