Всеблагое электричество
Шрифт:
Я кивнул. Вечером здесь будет и вовсе жутко.
И мы поспешили на выход. Поднялись из подвала и, не став блуждать по дворцу, выбрались на улицу под мерно сыпавшую с неба морось через первое попавшееся окно.
Рамон погасил горелку огнемета и с облегчением перевел дух.
— А может, здесь и нет никого, — заявил он, подставляя дождю раскрасневшееся лицо.
— Может, и нет, — вздохнул я, пряча под куртку электрический фонарь.
Мы переглянулись и зашагали к оставленному у центрального входа броневику.
Самоходный экипаж обнаружился на прежнем месте. Рамон быстро закинул огнемет в кузов, поднял задний борт и заскочил в кабину. Я без промедления выжал газ, и броневик покатил к дороге.
Чем дальше удалялись мы от руин, тем спокойней становилось на душе, поэтому когда выжженная гневом падшего земля осталась позади и колеса принялись буксовать на раскисшем от дождя поле, я остановил броневик и выбрался из кабины.
— Лео, что случилось? — удивился Рамон, которого продолжала потряхивать мелкая нервная дрожь.
— Нечего, — отозвался я и закинул в рот леденец. Повертел в руках полупустую жестянку и спросил: — Ты в порядке?
— В порядке, — подтвердил напарник и передернул плечами. — Только все же хотелось бы убраться отсюда! — и напомнил: — Кстати, что с моими деньгами?
Я отсчитал пять сотен и огляделся по сторонам. Холм своими поросшими кустарником склонами мозолил глаза, но понять, чем именно он меня так раздражает, никак не удавалось.
— Пустышка, как думаешь? — поинтересовался я у прятавшего деньги в бумажник крепыша.
Тот оглянулся на руины и неуверенно пожал плечами. Страх перед возвращением в это проклятое место и стремление заполучить очередные пятьсот франков явно уравновешивали друг друга, поэтому в итоге он обреченно вздохнул:
— Не знаю, Лео. Просто не знаю. Подвал до конца мы не проверили, но там полно воды…
— Все так, — отозвался я и указал на холм. — Рамон, ничего тебя не смущает?
Крепыш снял фуражку и задумчиво почесал затылок, потом покачал головой:
— Нет.
— Кусты! — вдруг сообразил я. — Вон прореха! Кто-то вырубил там кусты!
— Неплохой наблюдательный пункт, — решил Рамон, приглядевшись. — Проверим?
— Обязательно. Сходим налегке, огнемет не бери.
— Уверен?
— Да, — подтвердил я и закинул за спину ранец с одноразовым огнеметом Александра Дьяка.
Мы загнали броневик в подлесок, навесили на него замок и начали взбираться по крутому склону. Проламываться через кусты было занятием не из легких из-за густо разросшегося терновника, и лишь благодаря промытому ручьем оврагу удалось приблизиться к вершине, не потратив на это весь остаток дня.
Верхушка холма поросла высоченными
— Надеюсь, тебе от предков из Нового Света достался дар следопыта? — пошутил я, прислонясь к шершавому стволу кедра, чтобы перевести дух и дать отдых отбитой ноге.
Рамон перехватил винчестер и позвал меня за собой.
— Идем! — буркнул он. — Скоро стемнеет.
Минут через десять мы отыскали расчищенное от кустов место и оценили открывавшийся оттуда вид.
— Отличная огневая позиция, скажу я тебе, — впечатлился крепыш.
Мы обошли вершину по кругу и вскоре обнаружили еще одну вырубку, на этот раз выходившую на проселочную дорогу, которая и привела нас сюда.
— Это еще ни о чем не говорит, — решил Рамон. — Кто угодно мог это сделать.
— Все это очень подозрительно, — не согласился я с напарником. — Лучшего наблюдательного поста в округе не найти.
— Ну и?
— Мы с тобой что-то упускаем.
Я встал на краю вырубки, глянул вниз и заметил на камнях ниже по склону холма несколько окурков.
— Ты куда? — встрепенулся Рамон, когда я, хватаясь за торчавшие из земли корни, принялся спускаться к обнаруженным мной уликам.
— Сейчас! — отозвался я, выискивая в траве окурки.
Те оказались свежими. Я собрал пять штук, убедился, что все они одинаковые, с характерным прикусом посередине фильтра, оставил себе один и протянул руку напарнику. Рамон втащил меня обратно, увидел находку и покачал головой:
— Кто угодно мог курить здесь. Кто угодно.
— Думаешь? — хмыкнул я, демонстрируя надпись на фильтре.
— «Божественные», — присмотрелся к мелким буковкам названия Рамон и охнул: — Неужто египетские?!
— Египетские, — подтвердил я. — И сам посуди, какова вероятность, что кто-то случайно курил контрабандные сигареты в тот самом месте, где мы ищем лежку мавров?
— Мы что-то упускаем, — припомнил мои слова крепыш, потом встрепенулся и нервно огляделся. — Они могли видеть, как мы сюда приехали!
— Днем? — засомневался я.
— Надо убираться отсюда! — продолжил настаивать на своем Рамон.
Я подумал и упрямиться не стал. Знакомой дорогой мы быстро спустились с холма, погрузились в броневик и покатили прочь.
В душе царил сумбур. Лежка мавров была где-то поблизости, но, если их предводитель и в самом деле некогда принадлежал к свите блистательного Рафаила, обнаружить его убежище будет совсем не так просто, как представлялось мне поначалу. Через пару дней кончатся деньги — и что тогда? Действовать в одиночку в подобных обстоятельствах — чистое самоубийство. Бездействовать — тоже.