Всеблагое электричество
Шрифт:
Сердечно его поблагодарив, я отправился к броневику и окликнул стоявшего в подворотне с карабином наперевес Рамона:
— Поехали!
— Теперь куда? — спросил он, забираясь на пассажирское сиденье.
— За огнеметом.
— Появились зацепки?
— Проверим одну идею, — подтвердил я, заводя движок.
Как ни удивительно, управление броневиком пришлось мне по душе. Нравилась скорость, нравилась скрытая в двигателе мощь. Не портила впечатление даже некоторая неповоротливость бронированного экипажа, наоборот, из-за этого он казался конструкцией
Вот только некоторая неповоротливость на ровной дороге оборачивалась сущим мучением при подъеме на Кальварию. Надсадно ревел двигатель, буксовали в грязи колеса, неровные рывки сменялись скольжением под уклон; вверх мы забирались поистине черепашьими темпами.
— Пешком вышло бы быстрее! — не сдержался в конце концов Рамон.
— Предлагаешь тащить оружие на собственном горбу? — огрызнулся я, направляя самоходный экипаж на мост через ручей. — Все уже, приехали.
Сразу за поворотом я остановил броневик, сам выбрался из кабины, отпер калитку и поспешил через черный сад, мертвый и мокрый, прямиком к каретному сараю. Первым делом притащил оттуда огнемет, затем сходил за боеприпасами к ручной мортире, а под конец приволок и ее саму.
— Это еще зачем? — опешил Рамон. — Ты с кем воевать собрался, Лео?
— Хочу в действии проверить, — пояснил я, поднимая задний борт. — Лишним не будет.
— Вот уж не надо такого счастья, — хмыкнул крепыш, распахнул дверцу со стороны пассажирского места и вздрогнул от неожиданности, когда на вершине холма сверкнула ослепительная вспышка молнии. — Что за черт? — удивился он.
— Обычное дело, — махнул я рукой.
Башня на вершине Кальварии служила гигантским громоотводом, и молнии в нее били с ясного неба с завидной регулярностью. Что уж говорить о преддверии шторма?
— Ладно, поехали, — заторопился Рамон.
Я уселся за баранку, развернул самоходную коляску на площадке перед воротами и покатил с холма. С каждым разом управлять неповоротливым экипажем выходило у меня все легче и уверенней, поэтому на оживленную улицу я выехал без особой опаски кого-нибудь протаранить.
— Лео, — вздохнул Рамон, когда мы развернулись на Дюрер-плац и покатили к ближайшему выходу из города, — я тебя безмерно уважаю, к тому же ты платишь мне деньги, но будь любезен объяснить, что ты задумал! Или остановись и я выйду!
— Остынь, — попросил я приятеля. — Один мой знакомый упомянул, что в прежние времена существ, подобных душителю, видели в свите Рафаила, падшего. Проверим его имение, это недалеко от города, обернемся засветло.
— Думаешь, там их гнездо?
— Думаю, стоит там осмотреться.
Выезд на мост оказался полностью запружен телегами и экипажами, навстречу шел не менее плотный поток, да еще протяжно гудел требовавший уступить дорогу паровик. Я не стал терять здесь впустую время и вывернул на соседнюю улицу. Объехал переулками затор и покатил дальше, одну за другой обгоняя медлительные
— Почему именно там? — уточнил Рамон, обдумав мои слова.
— Подобные существа давно уже не жалуют Новый Вавилон, — пояснил я напарнику. — Вернуться в город их заставило нечто экстраординарное, у них не было времени на подготовку. Логично предположить, что они не станут рисковать и остановятся в знакомом месте.
— С чего ты это взял?
— Незаконченные татуировки, — напомнил я. — Татуировки оказались столь важны для них, что даже пришлось привлекать местного мастера. Но заметь — инструмент и краски они привезли с собой. Нет, это не спланированное возвращение, это экспромт.
— Но почему именно за городом? — продолжил упорствовать на своем мой упрямый товарищ. — Почему в имении падшего?
— Знающий человек подсказал, что вампиры предпочитают подземелья, и чем глубже, тем лучше. А разве найдешь укромное местечко в городских катакомбах? Там не протолкнуться от бездомных и жуликов.
— Что мешает им снять дом?
— Хозяин, который не выходит днем, и слуги-мавры? Думаешь, Третий департамент такое пропустит? Сыщики в поисках египетской агентуры разве что землю носом не роют. К тому же ветеринара вывозили за город.
— Это он так сказал.
— Вот и проверим.
— Что проверим? Имение падшего? Да новый владелец нас и близко туда не подпустит!
— Нет никакого нового хозяина. Говорят, там до сих пор не растет трава.
Крепыш кивнул и отвернулся к окну.
Какое-то время спустя плотная городская застройка осталась позади, и броневик покатил по широкой дороге, вдоль обочин которой тянулись высокие заборы складов и небольших мануфактур. Постепенно нагруженные товаром телеги стали встречаться все реже и реже, начали попадаться сады и частные дома.
Десять минут — и мы вырвались на простор пригорода, а потом и он остался позади, кругом раскинулись поля и рощи фруктовых деревьев, апельсиновых, лимонных, оливковых.
Когда за стеной высоких тополей мелькнул пруд, я съехал с дороги и прямо через луг подкатил к берегу заросшего камышом водоема. От дороги нас прикрыла лесополоса, а с другой стороны, насколько хватало взгляда, тянулось бескрайнее поле, и можно было не опасаться любопытных глаз.
— Ты чего? — выбрался вслед за мной из кабины удивленный Рамон.
— Проверим оружие, — ответил я, откидывая задний борт броневика. — С огнеметом уже имел дело?
— Дурное дело нехитрое, — пробурчал крепыш и принялся разбираться с амуницией.
Я помог ему закрепить баллоны трофейного огнемета на спине, подтянул ремни, открутил вентили и указал на пруд:
— Пробуй.
Рамон запалил горелку, затем натянул на лицо маску с круглыми стеклянными окулярами и прошелся вдоль берега в поисках пологого спуска к воде. Встал у самой кромки воды, и тотчас в сторону камышей устремилась полоса чадящего пламени. От неожиданности крепыш поспешил и слишком рано отпустил спуск, поэтому огонь погас, не причинив зарослям никакого вреда.