Всего лишь папа
Шрифт:
— Эх, молодость, — прокомментировал Дамиано. — Чуть что — сразу крайние действия.
— А ты что предпринял бы, если бы мой отец запретил тебе жениться на Иоле? — обернулась к нему Каролина с самым сердитым видом.
— Ты собралась замуж?! — изумился Дамиано.
— Пока нет! — отрезала Каролина.
— Тогда к чему твой вопрос?
— Ну, хорошо, если бы он запретил тебе общаться с Иоле? — смилостивилась моя сестрица.
Я с любопытством посмотрела на Дамиано. Ситуация, конечно, являлась трудно вообразимой, учитывая его отношения
— Постарался бы понять причины и найти решение, — пожал плечами Дамиано. — Но при первой же трудности уйти из дома… Так я точно не стал бы действовать.
Каролина обиженно надула губки. Она всегда так делала, если кто-то не разделял ее мнения. Синие глаза при этом гневно сверкали.
— Прекрати, Каролина! — засмеялась я. — Не верю, что папа скажет ему что-то неприятное!
— Согласен. Амато очень тактичный человек, — поддержал Дамиано.
— И то, что он хочет поболтать с твоим другом с глазу на глаз, нормально, — добавила я.
— О чем им говорить?! — взвилась Каролина.
Я подозрительно за ней наблюдала. Ее нервозность начала меня беспокоить. Из-за чего она так нервничает? Уж не женат ли Джорджо в самом деле? Или скрывает еще что-то в этом роде?
— Не понимаю, отчего ты так нервничаешь? — озвучил мои мысли Дамиано. — У твоего возлюбленного есть, что скрывать?
— Нет! Нечего ему скрывать! — горячо заверила Каролина. — Только разницу в возрасте!
— Ну, этот факт уже известен, — философски заметил Дамиано.
Я вынула из духовки pasticcio и передала Дамиано. Тот, оставляя за собой умопомрачительный ароматный шлейф, прошествовал в столовую, а я вытащила из шкафа стопку чистых тарелок. Бросив подозрительный взгляд на свою сестру, я отправилась вслед за мужем. Мне в самом деле казалась крайне подозрительным такое беспокойство на пустом месте. Хотя, наверное, Каролина просто накрутила себя и придумала свое развитие событий. Как сказал папа, мы, женщины, в этом профессионалы.
Мы уже все расставили на столе, а отец с Джорджо не возвращались. Каролина сидела, будто на ее стуле была намазана горчица, которая жгла ей пятую точку: она ерзала, перекладывала ногу на ногу, крутилась и что-то жевала. Ума не приложу, как с привычкой вечно что-то жевать, она оставалась такой худышкой?
Наконец стеклянная дверь, ведущая на террасу, отворилась, впуская в теплую столовую вечернюю свежесть, и заставила нас моментально замолчать. Сначала вошел Джорджо, за ним следом — отец. Мы все трое молча воззрились на них. Но оба, как ни в чем не бывало, прошествовали к своим местам. В доме играла музыка, может, поэтому они не заметили, что воздух от напряженного молчания потрескивал.
— О, мое любимое pasticcio, — потирая руки, изрек папа. — Могу накладывать?
— Да-да! — спохватилась я и взяла лопатку для накладывания. Потом
Глава 10
Когда мы с Джорджо вышли на террасу, нас тут же окутал свежий аромат весеннего вечера. Город уже укрылся темно-синим сумеречным одеялом, позолоченным желтыми фонарями. Где-то вдали сверкала бледная луна, поливая своим серебряным холодным светом холмы, раскинувшиеся вокруг Орвието.
Стояла тишина, и лишь с пробегающей мимо дороги доносился редкий шум мотора. Наш городок очень маленький, живет своей тихой размеренной жизнью, и ажиотаж создают исключительно туристы: те ценители нашей страны, которые интересуются культурой и старинной архитектурой. Но туристы бродят по мощеным улочкам исторического центра, а за его пределами тихо-тихо. Прохладным весенним вечером жители сидят в своих уютных домах, ужинают, смотрят телевизор, читают книгу или зависают в соцсетях. Мы обитаем на самой окраине Орвието и любуемся оливковыми садами наших соседей и умбрийскими холмами. Правда в тот час они потонули в ночной мгле, убаюканные умиротворяющим покоем, и стали невидимыми.
Я плотно затворил за собой дверь, чтобы исключить из беседы любопытные уши, и надеялся, что Дамиано отлично понял мою молчаливую просьбу не позволить Каролине подслушивать. Джорджо глубоко втянул носом бодрящий воздух. Наверное, хотел набраться сил, чувствуя, что не красоту природы я собрался с ним обсуждать.
— В городе живешь? — осведомился я.
— В самом сердце Перуджи.
— Наверное, у вас там не так тихо и темно? — предположил я с улыбкой.
— Да, там жизнь кипит допоздна. Такая тишина, как у вас, завораживает… — проговорил он, вздыхая.
Какой романтик! Вообще, человек, способный оценить красоту окружающего мира, даже если мир этот погружен в благоговейную тишину и непроглядную темень, уже вызывал мою симпатию. Романтики, по моим наблюдениям, имеют тонкую и чувствительную душу, не способную плести коварные замыслы. Они не причиняют боль другому умышленно, а только если невольно. Хотя, разумеется, меня не устраивало, чтобы кто-то причинил боль моей девочке, даже невольно.
— На самом деле, я не курю и курение не одобряю, — проговорил я вполне дружелюбно. — Но если тебе очень надо, кури, только на меня не дыми.
— Я тоже курю редко, по обстоятельствам, — отрывисто ответил Джорджо.
— Плюс в твою копилку, — хмыкнул я. — Я хотел задать тебе пару вопросов.
— Представляю… — проговорил Джорджо флегматично, засовывая в карманы руки и так и не достав никакой сигареты. Может, он вовсе и не имел их с собой и курить не собирался, а решил выйти на улицу, чтобы перевести дух? — Хочешь узнать, какие игры я затеял с твоей дочерью, — произнес он утвердительно, без тени сомнения.
— Ты очень проницателен, — оценил я без иронии.